нейроная сеть

Project Spartan демонстрирует лучшие результаты, чем Internet Explorer

«Россия — это ледяная пустыня, по которой бродит лихой человек». Можно произносить эти слова с гордостью, можно с презрением, но невозможно отрицать их правдивость. Русский — это действительно лихой северянин, часто возвышаемый или угнетаемый смертоносной стужей. Он всегда находит ледяную пустыню и делает её хотя бы на время своей. Теофиль Готье, побывав в России, писал о том, что на самом деле русские очень зябки, а не наоборот, как это принято думать на Западе. Если это правда, то тем таинственней тяга русского человека к полюсам. Сложно сосчитать русских полярников, снискавших вечную славу во льдах. Ещё сложнее — сосчитать тех, кто нашёл там бесславную смерть.

Русские, как и норвежцы, издавна связаны с архипелагом Шпицберген, названным так голландским мореплавателем Виллемом Баренцом. Поморы называли архипелаг Грумант, а норвежцы назвали его Свальбард. И русские, и норвежские матросы до возникновения морского права свободно промышляли в Баренцевом море, доходя до Шпицбергена. В XIX веке на Кольском полуострове норвежские и поморские тони часто соседствовали. Поморы вывозили выловленную треску как в Архангельск, так и в норвежский порт Вардё.

Они с норвежцами даже общались между собой на специальном профессиональном языке, состоявшем из около 400 слов, половина из которых имела норвежское, немецкое и английское происхождение, а половина — русское. Между XVIII и XIX веками Шпицберген считался terra nullius — ничейной территорией, и фактически никем не управлялся. Активное наступление на острова началось только под конец XIX века. Сначала туда пришли полярные исследователи: Фритьоф Нансен, Руаль Амундсен, Владимир Русанов, Эрнест Шеклтон, а затем угольные промышленники.

До революции Российская Империя была главным конкурентом Норвегии в борьбе за влияние на архипелаге. К несчастью, из-за революции Россия не смогла принять участие в подписании в 1920 году Шпицбергенского трактата, который определил международный статус островов. Однако в 1931 году советский трест «Северолес» выкупил все акции у добывающего там ещё с имперских времён уголь акционерного общества «Англо-русский Грумант», и шахта Грумант и Грумантское угольное месторождение полностью перешли во владение СССР. Сегодня на этой самой северной заселённой территории на Земле до сих пор существуют русские посёлки: Баренцбург, второй после Лонгйира по величине посёлок, и мёртвые Пирамида (норв. Pyramiden) и Грумант (норв. Grumantbyen). А Россия — единственная, кроме Норвегии, страна, поддерживающая своё экономическое присутствие на Шпицбергене и имеющая там генеральное консульство.

В XVII и XVIII веках Шпицберген использовался разными странами как база китобойного промысла, пока китов там почти полностью не истребили. Китобойный промысел в Российской Империи всегда был не очень сильно развит.

Со времён Петра русские начали продавать на архангельском рынке англичанам и голландцам всевозможную рыбу, ворвань, моржовую кость, хлеб и гагачий пух. Но китовое сало и ус едва добывался. Американцы зарабатывали на этом миллионы, и не у нас была воспета история капитана Ахава. Робинзон Крузо тоже уродился не в России. Но в 1743 году на Шпицбергене произошла история, содержащая в себе и образы Мелвилла, и дух Дефо. К сожалению, она уже не так известна, как почти 300 лет назад. Сегодня мало кто знает об Алексее и Иване Химковых, Фёдоре Веригине и Степане Шарапове. О них мы сегодня и расскажем.

История этих людей до нас дошла благодаря Петру Людовику Леруа (1699–1774 гг.) — экстраординарному академику по кафедре новой истории и учителю сына Бирона. В 1766 году он написал об этих людях книгу «Приключения четырёх российских матрозов к Ост-Шпицбергену бурею принесённых, где они шесть лет и три месяца прожили», составленную по рассказам самих матросов, с которыми он много беседовал. Позже книга была переведена на английский, голландский, итальянский, немецкий и французский языки, выдержала множество изданий и вызывала большой интерес у европейского читателя.

Всё началось с того, что житель города Мезени в Архангельской губернии Еремей Окладников снарядил и отправил судно с экипажем в четырнадцать человек для ловли китов и моржей в северных морях.

Курс был взят на Шпицберген. Однако из-за ветров корабль сбился с курса и подошёл не к западному берегу архипелага, где обычно останавливались европейские судна, а к восточному, именуемому поморами Малым Бруном. В миле от берега поморское судно сковали льды.

На корабле было оставаться опасно, пришлось найти место для зимовки. Штурман корабля Алексей Химков вспомнил, что в этих местах уже ранее бывали мезенские жители, и должна была сохраниться их избёнка.

Он и ещё три матроса — Иван Химков, Степан Шарапов и Фёдор Веригин, — отправились на её поиски. Так как расстояние до берега было больше километра, а идти приходилось по льдинам, поморские китобои пошли почти налегке. Ружьё, порох с пулями на 12 зарядов, топор, котёл, 20 фунтов муки, ножик, трут, огниво и табак с трубками. Вот и весь нехитрый запас, что они взяли с собой на первое время.

К счастью, в четырёх милях от берега они нашли желанную, хотя и прохудившуюся хижину. Она оказалось очень просторной, как и все поморские избы: 3 сажени в ширину и высоту, и 6 саженей в длину, с сенями и горницей. Топилась изба по-чёрному, то есть у глиняной печи внутри не было трубы и дым выходил через окна и двери, не достигая пола и не причиняя беспокойства.

Но долго радоваться не пришлось. Поутру, вернувшись к берегу за съестными припасами и остальными товарищами, матросы обнаружили, что ни судна, ни льда, сковавшего его, уже не осталось. Никаких новостей об этом судне уже никогда не было получено, а, стало быть, его со всем экипажем погубила буря.

Так началась поморская робинзонада.

На промёрзшей и бедной лесом земле, с двенадцатью пулями и топором морякам нужно было обустраивать себе жизнь. 12 пуль на первое время обеспечили несчастным морякам 12 сайгаков, а топором они сколотили раздвинувшиеся брёвна избы.

Несмотря на то, что описываемые события происходили почти триста лет назад, подобная ситуация для поморов тогда была не такой уж безысходной. Поморы невероятно трудолюбивы и выносливы. Каждый из них прекрасно разбирался в плотническом деле. А холод для людей, которые ловили рыбу, стоя в воде до 10 градусов, был не так страшен, как для современных изнеженных горожан.

Да вот только, как уже было сказано раньше, на островах с деревьями было всё очень скудно, а печь надо было чем-то топить. И здесь нужно сделать интересное отступление.

К берегам Шпицбергена, Исландии, Гренландии, Новой Земли и других островов во время штормов часто прибивает стволы деревьев. Это обычное явление, описываемое у многих путешественников. Но самое интересное в нём то, что множество прибиваемых к северным островам стволов начинали свой путь, свалившись в сибирские реки вроде Ангары или Иртыша. И даже сегодня тысячи образцов древних сибирских елей и лиственниц хранятся на берегах Гренландии и Шпицбергена, позволяя дендрохронологам изучать климат сто- и даже десятитысячелетней давности.

Благодаря этому занятному явлению у четверых матросов и была возможность топить печь. Плюс ко всему, помимо деревьев на берег выбрасывались и останки разбитых кораблей, среди которых они нашли доску с железным крюком и большими гвоздями. Этот мусор послужил морякам для создания молотка, который они сделали из крюка, гвоздя и заострённой палки. А из оленьих рогов они сделали клещи. Стоило им только найти наковальню — и можно было выковать себе оружие. Для неё сгодился большой булыжник. Так матросы сделали себе наконечники для копий, которые они привязали к палкам ремнями из оленьей кожи и использовали для охоты… на белых медведей.

Ещё раз. Простые мужики из Мезени, изготовив себе из прибрежного мусора кузницу, на которой они сделали себе первобытное оружие, пошли охотиться на одного из самых опасных зверей в мире. И они убили его! Мясо хищника, естественно, пошло в пищу, и по их будущему описанию напоминало на вкус говяжье. Из жил его они сделали себе тетиву для лука, который, в свою очередь, сделали из елового корня соответствующей формы. Выковав ещё несколько наконечников, они сделали себе стрелы из еловых палок и даже оперили их.

На этом изобретательность моряков не закончилась. Необходимо было всегда поддерживать огонь в печи. Постоянно разжигать его на морозе было очень затруднительно, учитывая недостаток трута и то, что дрова, прибитые к берегу, были сырые. Для этого они задумали сделать сосуд, который они наполнили оленьим салом и использовали в качестве постоянно горящей лампады. Для его создания они использовали муку и лоскутки исподнего. Так не переводился у них огонь на протяжении всего времени, что они пребывали на острове. А это 6 лет и 3 месяца.

Так как одежда их изнашивалась и употреблялась на создание светильников, они стали использовать звериные шкуры, которые они собственноручно мяли и вымачивали в пресной воде. Изобретательные архангельские моряки даже выковали иглы для шитья, ушки которым они прокололи ножом. Леруа перед описанием привезённых моряками игл тщательно рассматривал их через увеличительное стекло, удивляясь таланту их создателей. А о костяной коробке для игл, которую смастерили поморские умельцы, у Леруа и профессоров императорской академии был даже спор. Профессора не верили, что это ручная работа, сделанная простым ножиком. Спор в итоге разрешил профессиональный токарь Гоманн. Он, изучив коробочку, сказал, что это не токарная, а действительно ручная работа.

Русские робинзоны умудрились даже высчитывать дни с небольшой погрешностью. Когда 15 августа 1749 года к острову прибыло судно, которое их спасло, на их календаре было 13 августа. Ошиблись всего на два дня! Религиозные поморы высчитывали дату по церковным праздникам, неделям и Великому посту. Определять же время было ещё сложнее, учитывая, что зимой на архипелаге солнце уходило с неба на 4 месяца. И всё-таки, не имея часов, солнечного и лунного квадранта, простые мужики смогли высчитывать долготу дня! Этот факт изумлял Леруа впоследствии, и он не смог не задать морякам вопрос, как же они сумели это. Алексей Химков ответил французскому учёному на этот вопрос с негодованием: «Какой же бы я был штурман, если бы не умел снять высоты Солнца, ежели оное светило видно? И ежели бы не знал поступать по течении звёзд, когда Солнца не видно будет, и сим способом не мог бы определить суток. Я сделал для сего употребления палку, которая сходствовала с оставленною на нашем судне. Сей инструмент употреблял и для учинения наблюдений».

Леруа пояснил в книге, что палкой, о которой говорил штурман, являлся так называемый Jacobs Stab. Это градшток, которым моряки обычно пользовались для измерения высоты небесных светил.

Не прошло и месяца с момента катастрофы, а на Ост-Шпицбергене четверо русских моряков уже доказали, что они здесь хозяева. Да они и не были уже просто моряками. Они были храбрыми охотниками, плотниками, кузнецами, гончарами, портными, сапожниками, а самое главное — крепкой командой, не способной к разобщению.

Шесть лет они проживали с изготовленными из прибрежного мусора орудиями. Они убили 250 оленей, 10 белых медведей и сотни песцов. Столь успешное шестилетнее пребывание на Шпицбергене четырех простых моряков из Мезени — это памятник храбрости и желанию жить, в очередной раз доказывающий превосходство человека и стойкость русского характера.

Они вынужденно оставили свои семьи и детей одних. Месяцами они существовали без солнечного света под одним лишь северным сиянием. Их донимали продолжительные дожди и морозные ветры с материка, зимой их избу заносило снегом до самой кровли так, что приходилось вылезать через окно. Они не могли готовить еду на улице, потому что постоянно испытывали угрозу нападения белых медведей. У них не было соли, не было хлеба и не было крупы. Без сетей они не могли нормально ловить рыбу, поэтому в основном ели мясо. А так как они экономили дрова, мясо было почти сырым, пока они не додумались его коптить в своей отапливаемой «по-чёрному» избе, а летом — сушить. Но самым неприятным бедствием, обрушившимся на них, была цинга. Это известная среди мореплавателей болезнь, называемая также «морской скорбут», которая унесла жизни миллионов моряков в эпоху первых кругосветных плаваний, а также нападала на многих арктических исследователей XIX–XX веков. Так как болезнь вызывалась недостатком витамина C, у мореплавателей был особый рацион. Голландские и английские моряки употребляли цитрусовые (этот рацион также перенял Пётр I), немцы ели квашеную капусту, а северные американцы — клюкву. Ещё её лечили употреблением свежей крови. Русские покорители Арктики пили медвежью кровь, а самоеды — оленью. Также для лечения употреблялись хвойные настойки из-за содержания в них скипидара. Джеймс Кук, например, изготавливал еловое пиво с сахаром прямо на борту корабля.

Иван Химков, неоднократно зимовавший на западном берегу Шпицбергена, знал, как бороться с этим недугом. Он посоветовал товарищам пить свежую, ещё не остывшую оленью кровь, есть сырое мёрзлое мясо, порезанное на маленькие кусочки, больше двигаться и по возможности употреблять арктическую ложечницу*. После такой диеты никто из выживших моряков уже никогда не смог есть хлеба и пить какие-либо напитки, кроме воды. От этого у них «раздувало брюхо». Но всё же такой рацион помог всем, кроме Фёдора Веригина, который питал непреодолимое отвращение к оленьей крови и двигался меньше всех. Он заболел цингой почти сразу после катастрофы и всё свое пребывание на острове сильно страдал. В конце концов он ослаб настолько, что не мог даже встать и поднять руки. Соратникам приходилось кормить его как младенца. Он не пережил заточение на острове, умерев зимой 1748 года, на пятый год после катастрофы. Его похоронили, закопав в глубокую снежную яму. Подобные условия и не снились Робинзону Крузо.

15 августа 1749 года к Малому Бруну наконец подошло судно купца-старовера. Причём изначально оно должно было направиться на Новую Землю, но директор конторы при сальном торге Вернезобер перенаправил его на Шпицберген. И, Божьей милостью, купеческое судно попало в такие же ветры, как и шестью годами ранее судно наших моряков. Его тоже прибило к восточной части архипелага. Увидев судно, счастливые поморы разожгли костёр и махали палкой с нанизанной сайгачьей шкурой. Так поморская эпопея закончилась.

С собой на корабль они забрали солидные пожитки: шкуры убитых медведей, песцов, 50 пудов сайгачьего сала, жилы и всё самодельное оружие и инструменты. Эту богатую коллекцию Вернезобер впоследствии отослал заведовавшему китовой ловлей Петру Ивановичу Шувалову, который перепоручил её Леруа и которой потом дивились профессора императорской академии наук. Прибыли герои в Архангельск только 28 сентября. Жена Алексея Химкова, встречая мужа, которого она считала погибшим, растрогалась так сильно, что соскочила с моста в воду, спеша в его объятия.

После широкой огласки поморской робинзонады многие самоеды объявили Вернезоберу, что желают поселиться на архипелаге, а 15 декабря 1750 года Леруа получил письмо, доказывающее то, что моряки действительно были заточены на Малом Бруне, а не на других островах.

«Капитан одного галиота, называемого «Николай и Андрей» и принадлежавшего графу Петру Ивановичу Шувалову, перезимовал в 1749 г. на Малом Бруне. Как он скоро по отъезде наших матрозов туда прибыл, то и нашёл хижину, которая им служила жилищем. Он узнал её по деревянному кресту, который над дверями поставлен был штурманом Алексеем Химковым, как оный вступил в сию землю: тогда же назвал он её по его имени Алексеевским островом…»

К сожалению, эта история не стала так известна и не нашлось художника, который бы её как следует воспел. Однако даже несмотря на малую известность она всё же оставила небольшой след в культуре. По мотивам книги Леруа в 1954 году был снят фильм «Море студёное» (The Frigid Sea).

В 2003 году американский альпинист и скалолаз Дэвид Робертс опубликовал в Нью-Йорке книгу «Четверо против Арктики. 6 лет потерпевших кораблекрушение на вершине мира» (Four Against the Arctic: Shipwrecked for Six Years at the Top of the World).

А русский писатель и фольклорист Борис Шергин написал сказ «Поморская быль (для увеселения)» со схожим, но более страшным сюжетом: про двух братьев Ивана и Ондреяна, оказавшихся на необитаемом острове после кораблекрушения и умирающих на нём от голода и холода. Вот такое вот поморское увеселение.

По этому же произведению в 1987 году Леонид Носырёв нарисовал потрясающий мультфильм, входящий в цикл короткометражных мультфильмов «Смех и горе у Бела моря».

К сожалению, нет подробных сведений о размышлениях и душевных переживаниях храбрых русских робинзонов. Они не писали дневников, и Пьер Людовик Леруа не делал на этом акцент в своей книге. Им выпала тяжёлая доля, они потеряли друга и надежду на спасение. Можно лишь догадываться о том, о чём они беседовали в самые тяжёлые моменты жизни на острове. Ясно лишь то, что их история — один из прекрасных памятников человечеству. И можно порадоваться, что к его созданию приложили руку именно русские люди, доказавшие, что они — одни из главных хозяев севера.

Нет, это не Джейсон по вашу душу, а солнцезащитная маска в 1920 году.

Учёные смогли напечатать импланты. Снова

Это не просто очередной тест печати имплантов. Энтони Атала смог создать технологию печати органов, которые в последствии становятся единым целым с организмом и работают, словно от природы.

Печать органа или ткани на биопринтере Аталы

Кость челюсти и ухо с гелем.

Электрический угорь

Несмотря на свое название, электрический угорь не принадлежит к отряду угреобразных, он более близок к карпам и сомам.
Люди узнали про электрических рыб довольно давно: ещё в Древнем Египте для лечения эпилепсии использовали электрического ската, анатомия электрического угря подсказала Алессандро Вольте идею его знаменитых батарей, а Майкл Фарадей, «отец электричества», использовал того же угря в качестве научного оборудования. Современные биологи знают, что можно ждать от таких рыб (почти двухметровый угорь может сгенерировать 600 вольт), кроме того, более-менее известно, что за гены формируют такой необычный признак – нынешним летом группа генетиков из Университета Висконсина в Мадисоне (США) опубликовала работу с полным сиквенсом генома электрического угря. Предназначение «электроспособностей» тоже понятно: они нужны для охоты, для ориентации в пространстве и для защиты от других хищников. Неизвестным оставалось лишь одно – как именно рыбы пользуются своим электрошоком, что за стратегию используют.

Сейчас мы об этом и узнаем …

Для начала немного о самом главном герое.

В таинственных и мутных водах Амазонки скрывается множество опасностей. Одну из них представляет электрический угорь (Electrophorus electricus) — единственный представитель рода электрических угрей (Electrophorus) из отряда гимнотообразных (Gymnotiformes). Он водится на северо-востоке Южной Америки и встречается в небольших притоках среднего, а также нижнего течения мощной реки Амазонки.

Средняя длина взрослого электрического угря метр-полтора, хотя иногда встречаются и трехметровые экземпляры. Весит такая рыбка порядка 40 кг. Тело у нее удлиненное и немного сплющенное с боков. Собственно, на рыбу этот угорь не очень-то и похож: чешуи нет, из плавников только хвостовой да грудные, и плюс ко всему дышит он атмосферным воздухом.

Фото 3.

Дело в том, что притоки, где обитает электрический угорь, слишком мелкие и мутные, а вода в них практически лишена кислорода. Поэтому природа наградила животное уникальными сосудистыми тканями в ротовой полости, с помощью которых угорь усваивает кислород прямо из наружного воздуха. Правда для этого ему приходится каждые 15 минут подниматься на поверхность. Зато если угорь вдруг окажется вне воды, он сможет прожить несколько часов, при условии, что его тело и рот не пересохнут.

Окрас у электрического угля оливково-коричневый, что позволяет ему оставаться незамеченным для потенциальной добычи. Только горло и нижняя часть головы ярко-оранжевые, но вряд ли это обстоятельство поможет несчастным жертвам электрического угря. Стоит ему содрогнуться всем своим скользким телом, как образуется разряд, напряжением до 650В (в основном 300-350В), который моментально убивает всю находящуюся поблизости мелкую рыбешку. Добыча падает на дно, а хищник подбирает ее, заглатывает целиком и умащивается неподалеку, чтобы немного отдохнуть.

Электрический угорь имеет особые органы, состоящие из многочисленных электрических пластинок — видоизмененных мышечных клеток, между мембранами которых образуется разность потенциалов. Органы занимают две трети массы тела этой рыбы.

Впрочем, электрический угорь может генерировать разряды и с меньшим напряжением — до 10 вольт. Поскольку у него плохое зрение, он использует их как радар, для навигации и поиска добычи.

Электрические угри могут быть огромных размеров, достигая 2, 5 метра в длину и 20 килограммов в весе. Они обитают в реках Южной Америки, например, в Амазонке и Ориноко. Там питаются рыбой, земноводными, птицами и даже мелкими млекопитающими.

Поскольку электрический угорь усваивает кислород непосредственно из атмосферного воздуха, ему приходится очень часто подниматься к поверхности воды. Он должен это делать, по крайней мере, один раз в пятнадцать минут, но обычно это происходит чаще.

На сегодняшний день известно мало случаев гибели людей после встречи с электрическим угрем. Тем не менее многочисленные электрические удары могут привести к дыхательной или сердечной недостаточности, из-за чего человек может утонуть даже на мелководье.

Все его тело покрывают специальные органы, которые состоят из особых клеток. Эти клетки последовательно соединены между собой при помощи нервных каналов. В передней части тела «плюс», в задней «минус». Слабое электричество образуется в самом начале и, проходя последовательно от органа к органу, оно набирает силу, чтобы ударить как можно более эффективно.

Сам электрический угорь считает, что наделен надежной защитой, поэтому не спешит сдаваться даже более крупному противнику. Бывали случаи, когда угри не пасовали даже перед крокодилами, а уж людям и вовсе стоит избегать встреч с ними. Конечно, вряд ли разряд убьет взрослого человека, однако ощущения от него будут более чем неприятные. К тому же есть риск потери сознания, а если при этом находиться в воде, можно запросто утонуть.

Электрический угорь весьма агрессивен, нападает он сразу и не собирается никого предупреждать о своих намерениях. Безопасное расстояние от метрового угря составляет не меньше трех метров — этого должно хватить, чтобы избежать опасного тока.

Кроме основных органов, вырабатывающих электричество, есть у угря и еще один, при помощи которого он разведывает окружающую обстановку. Этот своеобразный локатор испускает низкочастотные волны, которые, возвращаясь, оповещают своего хозяина о находящихся впереди преградах или наличии подходящей живности.

Зоолог Кеннет Катания (Kenneth Catania) из Университета Вандербильта (США), наблюдая за электрическими угрями, которые жили в специально оборудованном аквариуме, заметил, что рыбы могут разряжать свою батарею тремя разными способами. Первый – это низковольтные импульсы, предназначенные для ориентации на местности, второй – последовательность двух-трёх высоковольтных импульсов, длящихся несколько миллисекунд, наконец, третий способ – относительно долгий залп высоковольтных и высокочастотных разрядов.

Когда угорь нападает, он посылает добыче много вольт на высокой частоте (способ номер три). Трёх-четырёх миллисекунд такой обработки хватает, чтобы обездвижить жертву – то есть можно сказать, что угорь использует дистанционный электрошок. Причём частота его намного превышает искусственные приспособления: например, дистанционный шокер Тайзер подаёт 19 импульсов в секунду, тогда как угорь – целых 400. Парализовав жертву, он должен, не теряя времени, быстро схватить её, иначе добыча придёт в себя и уплывёт.

В статье в Science Кеннет Катания пишет, что «живой электрошокер» действует так же, как искусственный аналог, вызывая сильное непроизвольное сокращение мышц. Механизм действия удалось определить в своеобразном опыте, когда в аквариум к угрю клали рыбу с разрушенным спинным мозгом; между собой их разделял электропроницаемый барьер. Контролировать мышцы рыба не могла, однако они сокращались сами в ответ на электроимпульсы извне. (Угря провоцировали на разряд, подкидывая ему червей в качестве корма.) Если же рыбе с разрушенным спинным мозгом вводили ещё и нервнопаралитический яд кураре, то электричество от угря никак на неё действовало. То есть мишенью электроразрядов были именно моторные нейроны, управляющие мышцами.

Однако всё это происходит, когда угорь уже определил себе добычу. А если добыча затаилась? По движению воды её тогда уже не найдёшь. К тому же сам угорь охотится ночью, и при том не может похвастаться хорошим зрением. Чтобы найти добычу, он использует разряды второго рода: короткие последовательности из двух-трёх высоковольтных импульсов. Такой разряд имитирует сигнал моторных нейронов, побуждая сокращаться все мышцы потенциальной жертвы. Угорь как бы приказывает ей обнаружить себя: по телу жертвы проходит мышечный спазм, она начинает дёргаться, а угорь ловит колебания воды – и понимает, где спряталась добыча. В похожем опыте с рыбой с разрушенным спинным мозгом её отделяли от угря уже электронепроницаемым барьером, однако волны воды от неё угорь мог чувствовать. Одновременно рыбу соединяли со стимулятором, так что её мышцы сокращались по желанию экспериментатора. Оказалось, что если угорь испускал короткие «импульсы обнаружения», и одновременно рыбу заставляли дёргаться, то угорь нападал на неё. Если же рыба никак не отвечала, то угорь на неё, естественно, никак не реагировал – он просто не знал, где она находится.

В целом электрический угорь демонстрирует довольно изощрённую охотничью стратегию. Время от времени посылая во внешнюю среду «псевдомышечные» разряды, он заставляет затаившихся жертв обнаружить себя, затем подплывает туда, откуда в воде распространяются волны, и подаёт уже другой разряд, парализующий добычу. Иными словами, угорь просто получает контроль над мышцами жертвы, приказывая им двигаться или замереть тогда, когда ему это нужно.

В южной корее построят крупнейшую вращающуюся солнечную электростанцию на воде

Увеличить эффективность солнечной электростанции можно разными путями. Один из вариантов предполагает создание плавучей солнечной электростанции, которая, вращаясь, подстраивается под положение Солнца на небе. О скором создании одной из таких солнечных электростанций сообщила компания Solkiss, которая собирается создать самую большую электростанцию в Южной Корее, использовав для этого одно из водохранилищ страны.

Для того чтобы увеличить количество вырабатываемой энергии, в Solkiss разработали специальную систему, которая будет отслеживать Солнце с помощью фотоэлементов. Поворачивать панели в нужную сторону будут двигатели, энергия для которых будет вырабатываться на этой же станции.

Разработчики уверены, что их станция может обеспечить прирост электроэнергии на 22 процента в сравнении с сухопутными солнечными электростанциями. Кроме того, разработка Solkiss будет на 15 процентов эффективнее обычных плавучих станций.

Несмотря на то, что корейская станция станет самой большой по размеру плавучей станцией, по мощности она вряд ли сможет тягаться с китайской солнечной электростанцией, мощность которой составит 70 мегаватт.

В Китае подростков лечат от интернет-зависимости в армейских лагерях

Китай стал одной из первых стран, признавших интернет-зависимость клиническим расстройством. Справедливо рассудив, что больше всего от пагубной страсти страдают подростки, власти страны открыли «исправительные» лагеря для молодежи.

В лагерях, мало похожих на пионерские, царит армейский дух. Занятия проводят бывшие военные. Строжайшая дисциплина, много физических нагрузок и рутинных бытовых обязанностей — все это, по мнению авторов идеи, эффективно отвращает юных китайцев от мониторов с заманчивым интернетом.

Обязательны беседы с психологом и строгое выполнение всех распоряжений руководителей. За непослушание наказывают не только провинившегося, но и всю группу. Из развлечений предусмотрено изучение китайских народных танцев.

Правительство взялось за проблему со всей серьезностью и планирует открыть в общей сложности 250 подобных лагерей. Родители китайских школьников, уставшие наблюдать, как их дети проводят практически все свое свободное время за компьютерами, активно отправляют чад на «перевоспитание». Вот только мнение самих подростков о таком досуге пока неизвестно.

Я вот подумал, а вдруг у нас власти за то же возьмутся?

Смартфоны изменяют форму мозга?

Отдел мозга, который отвечает за координацию движений в среднем имеет большие размеры у тех, кто часто пользуется устройствами с сенсорным дисплеем.

Оказывается, что тот отдел головного мозга, который отвечает за координацию движений, регуляцию равновесия и мышечный тонус, в среднем имеет большие размеры у тех из нас, кто чаще других пользуется устройствами с сенсорным дисплеем.

Смартфоны уже давно стали органичной и неотъемлемой частью жизни современного человека. Однако такое положение дел несёт не только положительное, но и негативное влияние на наш организм. Как показали последние исследования, современные телефоны способны изменить структуру и функциональные связи головного мозга.

Эксперты обнаружили, что люди, которые ежедневно пользуются сенсорными телефонами имеют куда более развитую соматосенсорную систему, а также более выраженные те центры головного мозга (постцентральная извилина), которые отвечают за мелкую моторику (движения пальцев). Они считают, что чем больше времени среднестатистический пользователь проводит со своим смартфоном, тем устойчивее и сильнее связь между руками и мозгом.

Доктор Арко Гош (Arko Ghosh) из Цюрихского университета (University of Zurich), который руководил исследованием того, как современные телефоны влияют на человеческий мозг, сказал об этом так: «Наша вновь обретённая одержимость мобильными телефонами демонстрирует удивительную функциональную гибкость мозга, а также его способность к адаптации в новых для него условиях».

«Интеллект преобразует мир вокруг нас, а тело изменяет мозг», доктор Арко Гош.

В то же время, кроме всем известной его способности адаптироваться к новым условиям, результатами таких изменений могут стать хронические боли и нарушения функций опорно-двигательной системы. Доктор Гош также добавил: «Думаю, нам следует ценить то, насколько современные технологии переплелись с нашей повседневностью и насколько часто мы прибегаем к ним в обычной жизни. Цифровые технологии, которыми мы ежедневно пользуемся, влияют на процессы обработки сигналов из окружающей среды в соответствующих отделах мозга».

Смартфоны заставляют людей использовать руки таким дивным и замысловатым образом, который ещё никогда не знала история развития человечества. Дело даже совсем не в том, что мы как-то по-новому используем кончики пальцев для филигранного манипулирования инструментами ввода информации на наших умных гаджетах, а именно в том, что мы проделываем это час за часом, день за днём.

Команда любознательных исследователей из уютной Швейцарии, провела десятидневное исследование, в котором приняло участие 37 добровольцев. 27 из которых пользовались телефонами с сенсорными экранами, а 11 использовали старомодные кнопочные модели. Анализ показателей электроэнцефалограммы добровольцев показал, что те из них, кто пользовался безкнопочными подарками технического прогресса, демонстрировали отличия в сенсорной восприимчивости, что было следствием структурных и функциональных изменений в их мозгу.

В своей статье в британском научном журнале «Современная биология» (Current Biology), посвящённой этой теме, исследователи высказали мнение, что у людей, которые регулярно пользуются сенсорными телефонами изменяется форма взаимодействия между пальцами рук и некоторыми отделами головного мозга.