Георгиевский крест

Унтер-офицер 10-го драгунского Новгородского полка Георгий Жуков. 1916 год.

За захват немецкого офицера был награждён Георгиевским крестом 4-й степени. В октябре получил тяжёлую контузию, после которой, вследствие частичной потери слуха, направлен в запасной кавалерийский полк. За ранение в бою удостоился второго Георгиевского креста, на этот раз 3-й степени.

"Начало Первой мировой войны запомнилось мне погромом иностранных магазинов в Москве. Агентами охранки и черносотенцами под прикрытием патриотических лозунгов был организован погром немецких и австрийских фирм. В это были вовлечены многие, стремившиеся попросту чем-либо поживиться. Но так как эти люди не могли прочесть вывески на иностранных языках, то заодно громили и другие иностранные фирмы - французские, английские".

(Георгий Жуков).

Федор Андреевич Слисаренко, родился в 1896 году, активный участник четырех войн: Первой мировой, гражданской (польский фронт), советско-финской 1939-1940 гг. и Великой Отечественной.

В Первую мировую награжден четырьмя Георгиевскими крестами (полный Георгиевский кавалер), в Великую Отечественную — орденами Отечественной войны и Красной звезды. За весь боевой путь был ранен семь раз. Из наградного листа: «С 25 на 26.08.44 г. ночью следовавший обоз с химимуществом из д.Чимишлия в дер. Троицкое подвергся нападению группы немцев в числе 30 человек. Сопровождавший обоз гвардии подполковник Слисаренко организовал оборону и в завязавшемся бою успешно отбил атаку численно превосходящего противника. Атаковавшая группа немцев потеряв 15 человек убитыми разбежалась и скрылась в лесу. При этом т. Слисаренко лично уничтожил 5 человек немцев. Обоз без потерь прибыл в д. Троицкое». 1945 год.

Капитан Владимир Николаевич Грусланов, орденоносец и кавалер всех Георгиевских крестов, в строю перед парадом в берлинском парке Тиргартен в честь торжественной передачи Знамени Победы военному коменданту Берлина генералу Н.Э. Берзарину для отправки его в Москву. На заднем плане видны САУ СУ-76.

Владимир Николаевич Грусланов (1894 – 1981). Родился в городе Буйнакске в Дагестане. Отец горец, мусульманин, мать кубанская казачка. В раннем детстве лишился отца и матери, воспитывался у тётки, потом в детском доме. В 1914 году с объявлением войны ушел добровольцем на фронт, служил в Кавказских казачьих войсках, в полковой разведке. За смелость в боях был награжден четырьмя Георгиевскими крестами, серебряным кинжалом с надписью «Лихому разведчику Георгиескому кавалеру младшему уряднику 3-го Сунженско-Владикавказского казачьего полка Владимиру Грусланову от сотника князя А. Алиева. Дербент, 25 декабря 1916 г.» и произведен в подпрапорщики. В 1917 году избран членом полкового комитета, вступил в партию большевиков, избран членом Военно-Революционного комитета 4-й армии. В 1918 году вступил добровольцем в Красную Армию, прошел Гражданскую войну командиром конной разведки. Награжден саблей в серебряной оправе с надписью: «За Советскую власть. В память от бойцов и командиров. 1920 год». В 1941 г. вновь ушел добровольцем на фронт. Воевал под Ленинградом, на Невском пятачке. Был трижды ранен, освобождал Прибалтику и Польшу, дошел до Берлина. После войны работал в Ленинграде, в Музее Великой Октябрьской Социалистической революции (сейчас – Государственный музей политической истории России). Известный писатель, библиофил и бонист.

Марсель Пля - один из немногих, если не единственный, темнокожий кавалер георгиевских крестов III и IV степеней, полинезиец по происхождению. В Россию он попал в 17 лет, с началом войны пошел на фронт добровольцем и сначала был шофером, а затем попал в экипаж одного из бомбардировщиков «Илья Муромец», где служил мотористом и пулеметчиком.

В апреле 1916 года он принял участие в воздушном налете на укрепленную зенитными орудиями станцию Даудзевас. Немцы обстреляли и подбили русский самолет, но Марсель сумел вылезти на крыло и долгое время оставался там, ремонтируя поврежденные двигатели.

Благодаря темнокожему русскому солдату самолет, получивший около 70 пробоин, сумел совершить посадку. Все члены экипажа за этот бой были отмечены воинскими наградами и повышены в звании, а Марселю Пля было присвоено звание старшего унтер-офицера, о нем активно писала пресса тех лет.

Марсель Пля принял участие и в доработке самолетов «Илья Муромец», предложив его создателю авиаконструктору Игорю Сикорскому ряд усовершенствований. В частности, он отмечал, что на борту бомбардировщика «в воздухе хорошо, хотя и сильно обдувает», однако «на взлете и посадке нестерпимо трясет, и потому приходится вставать», а сиденье мешает при стрельбе и должно быть складным. Все эти замечания были впоследствии учтены Сикорским.

Пламенац Филипп Маркович (1827-1909) - черногорский воевода, зауряд-прапорщик 1-го Читинского казачьего полка, кавалер всех степеней Георгиевского креста, участник Русско-Японской войны 1904-1905 гг., национальный герой Черногории.

В русской армии хорошо знали старика с короткою, седою окладистою бородой, окаймлявшей смуглое лицо, освещенное из-под нависших седых бровей проницательными живыми, добрыми глазами. Этого черногорца все называли дедушкой, служил он в отряде генерала Мищенко, был его другом, его телохранителем. Без бинокля, без зрительной трубы горца, благодаря прекрасному зрению, он видит лучше, чем его командир генерал Мищенко с помощью оптики. И подсказывает ему: Тут наши, там японцы. Звали черногорского воина Филипп Маркович Пламенац. А «дедушке» в 1904 году исполнилось уже 76 лет. С генералом он был неразлучен уже вторую кампанию. Все удивлялись выносливости генерала Мищенко и легкости, с которой он ходил по сопкам. - Я старый охотник и родился в Дагестане, - шутил он. Пламенац не отставал от него ни на шаг: «Я всю жизнь по горам проходил». «И они шли с горы на гору, как горные козы, а мы едва поспевали за ними, обливаясь потом, томимые жаждой», рассказывал о друзьях Апушкин. После китайского похода Филипп Маркович поселился в Порт-Артуре вместе с генералом. Но едва началась война с Японией, продал свою фанзу, отдал деньги на Красный Крест и ушел к Мищенко. Его ввиду преклонного возраста не хотели брать в набег на Инкоу. Но «дедушка» сказал: «Пока я жив, не расстанусь со своим генералом». А самому генералу: «Если вы не хотите брать с собою Пламенаца, Пламенац сам себя возьмет».

«Вы знаете, какой у нас дедушка? - сказал генерал - Недавно один снаряд разорвался от нас недалеко и я вздрогнул. Он хладнокровно вынул из кармана клочок ваты и, подавая мне, сказал: «На, генерал, заткни себе уши, чтобы не пугаться». Каков? Меня сконфузил!». А сам генерал был одной из, увы, немногих светлых личностей среди командования в русско-японской войне. Он воевал по-суворовски, любил русского солдата и солдат платил ему тем же.

«Вот наш «дедушка - рекомендую, сказал мне генерал Мищенко, показывая рукой на старика в парусинной куртке без погон, сидевшего на фланге стрелявшей по японцам 1-й Забайкальской казачьей батареи и несколько впереди ее. Услыхав свое имя, он обернулся, и я увидал добродушное, загорелое в Корейском походе отряда и обросшее бородой лицо. Мы познакомились. Потом разговорились, хотя разговаривать с дедом не так-то легко, ибо речь его состоит из смеси черногорских слов с русскими.

- Давно вы, дедушка, начали сражаться?

- О, давно, давно, - ответил он мне тихим голосом, видимо, уходя мыслью в прошлое.

- В первый раз пошел я на войну с турками в 49-м году... Потом в 51-м... Потом в 53-м, 54-м, 55-м, 57-м, 59-и, 60-м, 62-м...

- Довольно, довольно, ‑ перебил я его, смеясь. ‑ Коротко сказать, вы всю жизнь провоевали?

- А, да, да! - засмеялся и он. - Только наши войны ведь какие прежде были! Сегодня перестрелка, а завтра все тихо и мирно... А потом убьют где-нибудь турки нашего юнака, или скот заберут, или наш юнак убьет где-нибудь на дороге какого-нибудь турка, и опять пошла война... Вот в 62-м году война была настоящая. Турки заняли всю Черногорию, жгли деревни, топтали жатвы и виноградники... А у нас было чуть не по пять патронов на ружье... Плохо было - врасплох нас захватили...

Он замолчал, переживая в памяти прошлое, но к нему уже не вернулся.

- Вот и теперь, - продолжал он, приехал я сюда, чтобы не умереть в постели, а в поле, на войне, как следует юнаку, воеводе. Только вот что плохо, добавил он с оттенком печали, - смерти перестал бояться. Прежде все боялся, а теперь перестал. Плохо, плохо!..

И он действительно бесстрастно сидел на батарее, под огнем, возле своего генерала и смотрел на сопки, из-за которых то и дело взлетали в голубое небо красивые белые клубы дыма рвущейся шрапнели. Эти маньчжурские сопки, по его признанию, напоминали ему горы родной Черногории. Без бинокля, без зрительной трубы, зорким глазом горца он отлично различает, где, наши, где японцы». В газете «Русское слово» от 2 марта (17 февраля)1909 года появилось следующее сообщение: «Похороны черногорского воеводы.

15-го февраля в Петергофе опустили в могилу тело знаменитого черногорского воеводы Пламенаца. Участник всех войн на Балканах за последние 60 лет, Пламенац при начале китайской войны отправился из Черногории в Китай и сделал всю кампанию в летучем отряде П.И.Мищенко, бывшего тогда еще полковником. Шесть раз раненый на Балканах, Пламенац после китайской войны проделал и всю японскую, удивляя товарищей храбростью и хладнокровием. По окончании войны он вернулся в Россию, украшенный четырьмя георгиевскими крестами и произведенный в офицеры. Он скончался 82-х лет». (Сооб. корр.).

Специалист по обезвреживанию авиационных бомб гауптман Гейнц Швайцер (Heinz Schweizer; 18.07.1908 — 05.06.1946) за работой.

Швайцер командовал отрядом обезвреживания люфтваффе (Sprengkommando 1/IV), действовавшим на западе Германии и базировавшимся в Дюссельдорфе. 28 июня 1943 года он был награжден Рыцарским крестом Железного креста, став первым не пилотом, служащим в люфтваффе, удостоенным этой награды. Личный состав отрядов разминирования состоял из заключенных концлагерей, они занимались поиском неразорвавшихся бомб, разминированием занимались специалисты люфтваффе. В конце войны Швайцер спас от смерти нескольких заключенных, которых при отступлении собирались расстрелять эсэсовцы. Узнав об этих планах, он приехал в лагерь, где они содержались, и потребовал предоставления бригады рабочих, для срочного обезвреживания нескольких бомб, потом отвез их в штаб, где они оставались до прихода американских войск.

Героическая кошка Фэйт.

Кошка Фэйт из лондонской церкви Святого Августина и Святой Веры первой из кошек была удостоена медали Марии Дикин (высшая воинская награда Великобритании для животных). Эта почетная награда равнозначна высшей военной награде в Англии — Кресту Ордена Виктории. 9-го сентября 1940 года Фэйт спасла себя и своего котенка от бомб, укрывшись с ним в подвале за три дня до немецкого налёта. Дом обрушился и сгорел, но бесстрашная кошка оставалась рядом со своим котенком. Ее спасли рано утром, когда развалины еще догорали. Медаль с надписью «За непоколебимую храбрость» Фэйт вручила лично Мария Дикин.