Девушка в форме рейха

Microsoft подробно объяснила, кому не придётся платить за Windows 10

Как некоторые растения разбрасывают свои семена.

ссылка на гифку

ссылка на гифку

ссылка на гифку

ссылка на гифку

Как обмануть весь мир и стать знаменитым при помощи гуглокарт

К посту - http://vsi.reactor.cc/post/2620435

Крупные мировые СМИ, а вслед за ними и российские, разнесли новость о канадском школьнике, обнаружившем затерянный город цивилизации майя при помощи космических снимков. Паренек принимает официальные поздравления, раздает интервью десятками и собирает деньги на экспедицию в джунгли.

Эта новость хорошо бы смотрелась 1 апреля, но вышла она на 7 мая на сайте канадской газеты le Journal de Montreal. Судя по основному ее содержанию, это что-то вроде “Комсомольской правды”, а не “Вопросов археологии”, откуда хотелось бы почерпнуть такую информацию.
запись посвященная этой истории, где видно, что участие специалистов этого учреждения состояло в том, что они посоветовали школьнику воспользоваться снимками спутников за разные годы. Хотя в целом риторика одобрительная и никакого критического скепсиса там не заметно. На сайте Канадского космического агентства точно так же можно увидеть поздравления Уильяму.

Уильям говорит, что ему удалось найти город майя, когда он наложил на карту Юкатана 23 созвездий. Из 142 звезд созвездий он нашел соответствие 117 городам майя. А в одном месте особенно яркая звезда не находила соответствия на земле. Тогда он воспользовался данными спутниковой съемки и обнаружил признаки затерянного города. По его словам, удалось обнаружить 86 метровую пирамиду (правда не ясно это про высоту или ширину основания), более 30 рукотворных структур, и даже оценить примерную площадь от 80 до 120 кв км, что делает найденный “город” четвертым по величине у цивилизации майя.

Несмотря на поздравления от официальных канадских структур, вся эта история попахивает антинаучным душком характерным для “исследований” Мулдашева, Демина и прочих космопоисков.

Во-первых, вызывает удивление позиция журнала le Journal de Montreal, который публикует всего один слайд из презентации Уильяма, и при этом заявляет, что “снимки есть в распоряжении журнала”. Для кого берегут?

Во-вторых, поиск соответствия созвездий на земных поселениях подразумевает безупречную геодезическую службу у древних майя, которая позволяла построить с высокой точностью карты Юкатана, а потом на них запланировать строительство всех городов цивилизации.

Более вероятно просто совпадение. Как прокомментировал один из пользователей Geektimes:

Дайте мне карту любой местности в России и я за полчаса подгоню под нее какой-нибудь фрагмент звездного неба, играя масштабом и вращая созвездия. Будет ли это служить доказательством того, что строительство в России ведется в соответствии с расположением звёзд?

В-третьих, если найти указанные развалины “города” на Google-maps, и сравнить их с реальными развалинами древних майянских городов, которые есть поблизости, то возникнет сомнение как раз в возможности обнаружить хоть что-то рукотворное под густым лесным покровом. Т.е. никаких 30 структур там найти не получилось бы даже если б они были.

Для примера остатки города Калакмуль, когда-то населением 50 тыс человек, в центре - 45 метровая пирамида.

А вот Тикаль - крупный политический и культурный центр цивилизации майя. Население до 90 тыс. человек. Сейчас - крупный туристический центр.

Много построек под деревьями удалось рассмотреть?

В-четвертых, действительно, на приведенных снимках можно рассмотреть очевидно антропогенные структуры: пока природа не научилась вырезать леса прямоугольниками.

Скорее всего именно этот участок ребенок воспринял под остатки пирамиды. Журналисты le Journal de Montreal поддерживают его гипотезу сообщая, что “нет ни одного современного города на расстоянии 100 км”. Однако, обычные деревни там всего в 15 км, и они все окружены точно-такими же антропогенными прямоугольниками - это обыкновенные лесные вырубки.

Ту “пирамиду”, что нашел паренек, скорее всего вырубили несколько лет назад и сейчас она начала зарастать, но это было явно не при майя.

Для джунглей даже 15 км - много, поэтому маловероятно, что это жители ближайшей деревни ходили расчищать поле на берегу болота. Но есть похожие старые вырубки и ближе к “пирамиде”. Следы 10-20-летней хозяйственной деятельности можно найти и в 5 километрах.

В-пятых, хорошо бы увидеть к этой новости комментарии не только специалистов по космической съемке, но и профессиональных археологов, специализирующихся на этом регионе и на этом периоде. Видимо, мальчик пал жертвой стандартной паранойи первооткрывателя - "расскажу другим, и они присвоят мое открытие". А может просто журналисты не хотели развенчания красивой сказки про вундеркинда.

Парень, конечно, молодец, несмотря на ошибочную базовую гипотезу, провел немалую работу, прикоснулся к прикладному использованию данных космической съемки, и безусловно заслужил победу на своем школьном конкурсе. Не думаю, что он всерьез хотел кого-то обмануть. Надеюсь в будущем эта ошибка не помешает ему стать картографом, археологом или специалистом по космической съемке, т.е. связать свою жизнь с наукой. А вот сотрудники Канадского космического агентства, университетов и всех крупных мировых СМИ, кто тиражировал эту “историю успеха”, заслужили твердую двойку.

Центр здоровья мозга Лу Руво в Лас–Вегасе.

Резьба по жемчугу от Синдзи Накаба (Shinji Nakaba)

Женщина – создание прекрасное, немного капризное, таинственное и не терпящее конкуренции. Стремление женщины к красоте особенно проявляется в ее любви к драгоценностям. Но оказывается, украшения можно сделать еще интереснее. Инструментом может быть какой-то необычный стиль обработки привычных и знакомых всем элементов. К примеру, резьба по жемчугу.

Мастеров, обладающих такими навыками, можно сосчитать по пальцам.

«Тонкая ювелирная работа, в процессе которой рождается шедевр» – так описывает свое занятие Синдзи Накаба (Shinji Nakaba), мастер, чьи творения всегда поражают воображение.

Взять, к примеру, одну из его последних работ – украшение Vanitas. Металлическое кольцо с вырезанным из жемчуга человеческим черепом. Готический стиль был выбран не случайно.

С самого детства Синдзи Накаба пытался найти ответ на вопрос: что происходит с человеком после смерти? Стремление узнать об этом отразилось и на его работах, придав каждой из них оттенок таинственности.

Серия украшений словно бы открывает новые возможности жемчуга и для самой женщины.

Каждое украшение уникально, поэтому копию найти невозможно.

Синдзи Накаба с помощью тонкой резьбы «насытил» поверхность жемчуга перламутровым светом и уникальной текстурой.

Купить творения мастера можно через интернет.

Приемлемая стоимость украшения с одиночным резным камнем предоставляет возможность приобрести уникальное изделие практически каждой женщине. Что касается ожерелий и браслетов, то здесь цена начинается от нескольких тысяч долларов и выше.

Мастер неохотно дает интервью, предпочитая оставаться загадкой для общественности.

Изысканные украшения Синдзи Накаба лишены современных ювелирных веяний, но их визуальные эффекты переоценить трудно.

Здесь нет богатой цветовой палитры, но перламутровые блики поверхности и фантастические формы этой драгоценности из глубин океана говорят сами за себя. Удивительно, но для резьбы по жемчугу не используются современные технологии, наоборот, Синдзи Накаба тщательно оберегает секреты ювелиров прошлых столетий, применяя их технику резки.

Благодаря этому решению, украшения Синдзи Накаба напоминают драгоценности времен античности, при этом прекрасно сочетаются с готическим стилем.

Интересно, что в своих шедеврах мастер смог удивительно гармонично соединить сплавы недрагоценных металлов с одним из самых романтичных драгоценных камней – жемчугом.

Японский мастер резьбы по перламутру Синдзи Накаба, оттачивающий свое ремесло с 1974 года, создает красивейшие миниатюрные черепа из целых жемчужин. Украшения с его работами выглядят просто потрясающе.

Черепа из жемчужин от японского мастера резьбы по перламутру Синдзи Накаба.

Синдзи делает не только черепа. Другие коллекции в исполнении мастера можно увидеть на его сайтах: s-nakaba.shop-pro.jp, work.s-nakaba.com.

Безумный проект, по перекройке карты мира.

Слова, сказанные Герценом в "Былом и думах" о несбывшемся мечтании даровитого русского архитектора А.Л. Витберга, справедливо будет отнести к его немецкому коллеге, жившему сто лет спустя, - Херману Зергелю (1885 - 1952). Масштабам его замыслов, обнародованных в конце 1920-х годов, могли бы позавидовать даже авторы проекта переброски северных рек в СССР. В задуманном им чувствовался размах гения. Он творил новые миры с той же легкостью, с какой Пикассо рисовал картины: извлекал из пучины вод тысячи квадратных километров земли, озеленял Сахару, заливал водой пол-Африки, электрифицировал всю Европу. Если бы его планы сбылись, они стали бы настоящим памятником прогрессу, идея которого вот уже второй век горячила умы интеллектуалов. Однако если бы они сбылись, произошло бы тягчайшее преступление против нашей планеты. Еще никто не решался стереть с карты мира целое море.

По воле архитектора, все Средиземное море превращалось в строительную площадку. Все начиналось у Геркулесовых Столбов. Здесь взгромождалась плотина, на постройку которой требовалось почти в 4000 раз больше материалов, чем ушло на пирамиду Хеопса. Эта плотина длиной 35 километров и высотой до 300 метров отгораживала Средиземное море от Атлантического океана. Венчала ее башня, вознесшаяся на четыре сотни метров. Ее спроектировал Петер Беренс, один из ведущих архитекторов школы "Баухауз". Она была на 70 метров выше, чем строившийся тогда небоскреб "Эмпайр-Стейт-Билдинг".

Другая плотина, поменьше, перекрывала Дарданеллы (или в одном из вариантов соединяла Сицилию с Африкой). Море оказывалось закупорено. А уровень Средиземного моря поддерживается лишь за счет притока вод Атлантического океана. Если возвести плотину на их пути, море обмелеет, отдав свою территорию человеку.

Зодчий, главным строительным материалом которого стал рельеф, намеревался понизить уровень Средиземного моря на две сотни метров. Общая площадь моря сократится на 20%, зато между Европой и Африкой появится "ничейная полоса" площадью около 600 тысяч квадратных километров - огромный целинный простор, равный Франции и Нидерландам, вместе взятым. Соединившись, Европа и Африка постепенно превратятся в один экономический и хозяйственный регион - Атлантропу.

В те годы все мечтали о новых глобальных проектах. На востоке Европы строили "новый мир", в Центральной Европе - "новый порядок", в Северной Америке насаждали "новый экономический курс", а к югу от Европы из пучины вод должен был показаться новый континент - Атлантропа.

В устьях рек и проливах планировалось построить восемь электростанций - самой мощной была бы, конечно, Гибралтарская ГЭС. Каждую секунду 88 тысяч кубических метров воды вращали бы турбины, вырабатывая электроэнергию для всей Европы. Гибралтарский пролив, восхищенно писал Зергель, "это почти двенадцать Ниагарских водопадов. Природа вершит это многие тысячи лет, а человек даже не пытается воспользоваться". А ведь "запасы угля спустя несколько столетий будут исчерпаны!" Станция мощностью 50 тысяч мегаватт - вот он, новый образ Геркулесовых Столбов, несущих свет Европе.

На первый взгляд, эта фантазия архитектора, возомнившего себя географом, экономистом и политологом, достойна присутствия разве что на страницах романов Жюля Верна и Герберта Уэллса. Однако она увлекла многих его коллег - тем более что была осуществима. Перечень специалистов, помогавших Зергелю, читается, как справочник "Кто есть кто в истории архитектуры": Петер Беренс, Ханс Пельциг, Фриц Хегер, Эмиль Фаренкамп, Эрих Мендельсон, Корнелис ван Эстерен...

Если обратиться к традиционной для того времени лексике, это был триумф человеческой воли, бросившей вызов Природе. И вызов был брошен вовремя. Двадцатые годы минувшего века стали благодатным временем для утопий. Все, что прежде считалось невозможным для человека, теперь было позволено: в архитектуре, технике, науке, политике - и от утопий страдали уже не только народы, партии или общественные классы, но и природные феномены.

Любые утопии живут либо нашими надеждами, либо страхами. Первая мировая война не принесла в Европу стабильности. Сразу по ее окончании стали назревать кризисы. Многие со страхом смотрели в будущее, ожидая повторения бессмысленной бойни. А вот надежды других на "мир во всем мире" питали и такие проекты, как "Атлантропа". Вместо войн за жизненное пространство Зергель предлагал европейцам расширить его сообща, не истребляя ради новых "житниц Европы" целые народы, а осушая моря и орошая пустыни.

Эти же проекты призваны были раз и навсегда покончить с проблемами, одолевавшими европейцев, в числе которых назывались социальные и межгосударственные противоречия, перенаселенность Европы, безработица, нехватка территорий, а также наметившийся дефицит энергоресурсов, что грозил остановкой фабрик, заводов и транспортных систем. Европа нуждалась в неисчерпаемом источнике энергии. Так родился необычный геополитический проект. Зергель, словно Христос, обещал "исцелить всех страждущих". Гибралтарская ГЭС могла вырабатывать сказочное количество тока. На дне Средиземного моря хватило бы места для строительства сотен новых крупных городов и организации многих тысяч фермерских хозяйств. Однако секрет изобилия заключался в коллективном, добрососедском сотрудничестве всех европейских стран - ни одна из них в одиночку не могла справиться с проектом "Атлантропа". Если европейцы хотят жить в достатке, без кризисов, им надо научиться жить в мире - такова была утопия технократа Зергеля. С объединением Европы отойдут в прошлое бесконечные конфликты и войны между народами, населявшими ее.

Все это говорилось за несколько лет до начала Второй мировой войны. Но правительства европейских стран были равнодушны к доводам и призывам. Пророков не слушают, даже если они вещают от имени модной религии прогресса. Ну а мечту о "единой Европе" - в этом убедились современники Зергеля - проще решать, объявляя войну соседям. Но как же родилась идея Атлантропы?

В свое время Зергель был поражен, прочитав в одной из книг Герберта Уэллса ("The Outline of History") о том, что во времена неандертальцев Средиземное море-де полностью пересохло, перегороженное цепью гор в районе Гибралтара и лишь после таяния ледников бассейн его вновь наполнился водой. Сегодня слова Уэллса вызовут скептическую улыбку у географов, но Зергель безоговорочно поверил в этот рассказ.

Особой популярностью проект "Атлантропа" начал пользоваться после 1929 года, когда разразился экономический кризис, и миллионы людей вмиг стали безработными, а то и бездомными. Проект обещал постоянную работу множеству людей на десятилетия вперед, и с каждым годом объем работ только увеличивался.

Нужно было строить новые города, перестраивать старые, прокладывать линии электропередачи, автомобильные и железные дороги, рыть каналы, добывать полезные ископаемые на бывшем дне моря. И сколько еще найдется дел на расчищенной от волн земле?

Период экономического кризиса на рубеже 1920-1930-х годов был временем мегаломании. Проект Гибралтарской плотины и осушения Средиземного моря - не первый и не последний.

В начале тридцатых годов немецкие инженеры мечтали осушить еще и большую часть Северного моря. Предлагалось возвести две огромные дамбы: одну - между Дувром и Кале, а другую - между восточным побережьем Англии и западным берегом Ютландии. Если бы проект был реализован, территория Германии значительно увеличилась бы. Площадь новых земель, завоеванных для Рейха не военными, а строителями, равнялась бы площади Швейцарии и Австрии, вместе взятых. Впоследствии власти страны предпочли все же воевать, и история пошла другим путем.

А вот в Нидерландах подобный проект удался. В 1927-1932 годах здесь отгородили от моря залив Зейдер-Зе, обнеся его дамбой, протянувшейся на 30 километров. Образовалось пресноводное озеро Эйсселмер площадью 220 тысяч гектаров. Позднее часть его осушили, и земли, отнятые у моря, превратились в пастбища и поля. На этом фоне не такими безумными казались планы Хермана Зергеля. Наоборот, они разрешали многие жгучие проблемы современности. Именитые архитекторы соглашались даже бесплатно помочь ему в "архитектоническом оформлении новых территорий". Светила европейского модерна вычерчивали "идеальные города" будущего, что вырастут на равнинах, вознесшихся из пучины вод, или заново планировали облик крупнейших европейских портов - Генуи, Неаполя, Мессины, оказавшихся вдали от моря.

Сам Зергель немало размышлял о том, как вдохнуть жизнь в старинные города, "севшие" по его воле "на мель". Так, обводной канал длиной в несколько сот километров возвращал Венеции море. Город сохранял средневековый колорит. Жизнь его, как встарь, отражалась в зеркале вод. Речные трамвайчики - вапоретто, - подчиняясь фантазии немецкого творца, все так же курсировали по своим маршрутам, а гондольеры, "при свете Веспера" распевая "Торкватовы октавы", по-прежнему ловко сохраняли равновесие, какой бы шаткой ни была почва под их ногами. Но шатким, иллюзорным было благополучие всей Венеции, видимость которого создавало раскинувшееся неподалеку водохранилище. Оно не давало пересохнуть каналам, подобно тому, как машины, спрятанные за сценой, не дают замереть жизни на театральных подмостках.

Архитектор, правивший судьбами мира, как Бог, мог предложить им лишь два варианта: переселиться в новые города - все эти "Нью-Генуи" и "Нью-Мессины", которые будут построены вдоль новой береговой линии, либо все так же жить в старинных городах, ставших музеями под открытым небом, но жизнь будет пульсировать в стороне от них.

Сам же он все развивал свои фантазии, вмешиваясь в геополитику, как в геологию, и пуская весь прибыток территорий, доставшихся вследствие мелиорации марины, на строительство новой империи (архитектура дамб и мостов, надо полагать, была для него теперь мелка). Африка и Европа навязчиво сливались в одно целое, стягиваемые шнурами автомобильных и железных дорог, как рыхлое тело - корсетом. Новая часть света - Атлантропа - была по-настоящему велика, чтобы бросить вызов и Америке, и Азии.

Зергель писал, что мир будет разделен на три огромные части, "три великих А": Америку, Азию, Атлантропу. Лишь соединив интеллектуальный потенциал Европы и сырьевые ресурсы Африки, удастся противостоять финансовой мощи Америки и людским резервам Азии.

Ради этой славной цели миллион рабочих круглые сутки в четыре смены возводил бы великую дамбу. Кстати, архитектор, готовый командовать такой армией строителей, даже не задумывался над тем, как доставлять их на стройплощадку, как организовать их питание, снабжение, проживание. Все это - мелочи перед задачами планетарных масштабов. Свою армию он - одно интервью - навербует из безработных или - нет, нет, скажет в другой раз, - здесь будут работать заключенные. Так на другом конце Евразии, у Геркулесовых Столбов, возникнет призрак ГУЛАГа, а рабочий лагерь под Гибралтаром будет все больше напоминать Дмитровлаг.

А куда, к слову, переселят жителей затопленных районов Заира? Автора проекта не интересовал этот вопрос. Он лишь жестко заметил:

"Если белые собираются надолго завладеть Африкой, то черных должно быть не намного больше, чем их".

Африка была для него пространством без народа, пустым местом, которое следовало заселить европейцами. Гениальный визионер был все-таки человеком своего времени.

Как это часто бывает (свежий тому пример - нефтепровод на берегу Байкала), работу над проектом приостановили вовсе не протесты местного населения, весь уклад жизни которого мог пострадать по прихоти одного технократа. Все решила власть. Мудрый, незаменимый правитель. Гитлер.

Поначалу Зергель рассчитывал на помощь нацистов, завязывая нужные контакты в гитлеровской верхушке и знакомя ответственных лиц с планами будущей новостройки. Однако в Третьем рейхе скоро охладели к этому проекту. Нацисты не пылали стремлением "на века вперед канализировать тягу к военным авантюрам и преступлениям, заставив европейцев вовсю строить и строить", писал немецкий историк Вольфганг Фойгт, автор книги "Атлантропа. Сотворение мира в Средиземноморье. Одна архитектурная мечта современности". Конечно, Гитлер, как и Зергель, тоже любил поговорить о "расширении жизненного пространства". Но там, где один мечтал сразиться с морем на юге, другой хотел отобрать плодородные земли на востоке, "не по чину" занятые славянами.

К этому прибавились идейные конфликты Зергеля с наци. Он был пацифистом и открыто надеялся, что совместное возведение плотины примирит европейцев. Однако вожди НСДАП меньше всего хотели слушать миролюбивого визионера, звавшего лишь на бой с Природой, но не с людьми. Справедливости ради, следует признать, что и попытка осушить Средиземное море могла бы обернуться такой же крупной - только экологической - катастрофой, как окончательное решение всех проблем, предложенное нацистами.

И наконец, о личном. По нюрнбергским законам о чистоте расы, Зергель осквернил арийскую кровь, ведь его жена, Ирена, с которой он не желал расстаться, была наполовину еврейкой. Опять судьбами мира - "будущим Атлантропы" - собирались манипулировать сионские мудрецы и дщери! Позднее, в разгар Второй мировой войны, Зергелю запретят даже публиковать статьи, превратив Атлантропу в еще одну крамольную мечту человечества.

Немало видных промышленников поддерживало крупный и очень прибыльный инвестиционный проект - застройку жильем и заводскими корпусами, транспортными системами и коммуникациями пустыря размером с Францию и Нидерланды.

И мало кто думал тогда о сбережении природы или угрозах ей, исходящих от человека. Да и сам Зергель не задумывался об изменениях климата, которые вызовет быстрое высыхание моря, омывающего Европу, о дальнейшем наступлении Сахары, о тектонических процессах, что произойдут, когда нагрузка на земную кору - пресловутая "толща вод" - исчезнет. Наконец, его даже не заботило, что он отвоюет у моря не тучный чернозем, а бесплодную землю, до омертвения пропитанную солью. На этой земле вместо полей и пастбищ найдется место разве что асфальту дорог, техническим коммуникациям, заводам и фабрикам.

Мы крепки задним умом. Теперь-то мы знаем, что сооружение Гибралтарской плотины приведет к экологической катастрофе невиданных масштабов. Резко уменьшится количество воды, испаряющейся с поверхности Средиземного моря, а значит - и осадков во всем регионе. Одна засуха спешит сменить другую. Уровень грунтовых вод тоже резко падает. Целинные земли, отвоеванные у моря, превращаются в пустыню. Мало того! Катастрофа будет не региональной, а мировой.

"Ведь средиземноморская вода не может бесследно исчезнуть, - пишет немецкий климатолог Штефан Рамсторф. - Она окажется в других морях. Уровень Мирового океана повысится примерно на метр. Целые прибрежные регионы будут затоплены".

Однако в то время эти возражения не приходили в голову даже критикам проекта. От Гибралтарской дамбы отказались не потому, что поняли пагубность безоговорочной веры в прогресс, а по той причине, что поверили в новое "детище прогресса" - атомную энергетику. Казалось, будущее за мирным атомом, а не за монструозными каскадами ГЭС.

Защищать памятный проект было некому. Мечта об Атлантропе умерла в день смерти ее творца. Вечером 4 декабря 1952 года он едет на велосипеде по Мюнхену, спеша на очередную лекцию, ведь он любит выступать перед публикой. Водителя автомобиля, сбившего его, так и не найдут. Сам провидец через три недели умрет от полученных травм. Пять лет спустя, на последней конференции, посвященной Атлантропе, ее участники признают, что идея изжила себя.

Европа устала от утопий, от чрезмерного напряжения сил. Европейцы хотели жить сегодняшним днем, а не строить "идеальный мир" для своих потомков. Пафос больших целей, великих строек, сверхзадач, рассчитанных на несколько поколений вперед, наконец угас. Жизнь стала приятно теплиться - как и там, у берега моря, все так же несущего свои волны.

Одним из поборников "Атлантропы" стал активный участник сионистского движения, архитектор Эрих Мендельсон. Ведь территория Палестины значительно увеличится, когда море отступит от ее берегов, а потому на Земле обетованной уместятся два государства - еврейское и арабское, - и вражды между ними не будет. Иммигранты из Европы возведут новые поселения и города на землях, отвоеванных у моря, а не у людей. Кто знает, быть может, географическая утопия, придуманная зодчим, помогла бы решить одну из болезненных проблем современности?

Физики создали искусственную магнитную червоточину, иными словами – портал. Правда, пока только для магнитных полей

Физики из Автономного университета Барселоны собрали устройство, которое может переносить магнитное поле из одной точки в другую по невидимому пути, который не регистрируется внешними приборами.

Scientific American

В физике и научной фантастике термин «червоточина» хорошо известен уже минимум полвека. Он означает портал в пространстве-времени, через который любой объект может практически мгновенно переносится из одной точки пространства в другую. Правда, до сих пор никто не доказал, что такое реально возможно. Эксперимент, проведенный каталонскими физиками, это одна из немногих разработок этой теории, хотя и на более простом уровне.

В отличие от многих своих коллег, ученые из Автономного университета Барселоны не стали ограничиваться исключительно компьютерными моделями, а построили вполне реальное устройство — трехслойную сферу из сверхпроводниковых полос с намагниченной металлической трубкой внутри, где внутренние слои изменяют направление магнитного поля, а внешние скрывают его от датчиков снаружи.

Обычно магнитное поле расходится во все стороны из одной точки, при этом его можно засечь с любого положения вокруг источника излучения. Тем не менее, магнитная червоточина направляет магнитное поле от одного конца трубки к другому так, что переход поля «невидим», и оно, как заявляют исследователи, выскакивает, словно ниоткуда, с другого конца трубы.

Помимо чисто научной значимости эта технология, к примеру, может применяться в медицине, в частности, как говорят разработчики, с ее помощью можно модернизировать МРТ-сканеры. Так как устройство способно перенаправлять магнитное поле из одной точки в другую, то теперь можно будет делать снимки тел при помощи сильного магнита, расположенного в отдалении, и не заставлять пациентов страдать от клаустрофобии, лежа в узкой трубе машины МРТ или прямо под тяжелой аппаратурой в более открытых вариантах аппарата. Правда, для этого форму «червоточины» придется изменить со сферической на цилиндрическую.

11 фактов о фильме «Полицейская академия», которые ты, скорей всего, не знал

 1. Бар «Голубая устрица» существует в самом деле, хотя и не в Калифорнии, а в Торонто, к тому же под другой вывеской — в съемках задействован музыкальный клуб The Silver Dollar Room.

Городовой Санкт-Петербурга, начало 20 века.