Назад в прошлое

Джеймс Клавелл, автор знаменитого "Сёгуна" и ряда других не менее эпических романов о Японии и других странах Дальнего Востока.

Находился в плену до конца войны в двух японских лагерях. Один был расположен на острове Ява, а другой — печально известная тюрьма Чанги около Сингапура. В японском лагере военнопленных Чанги за годы войны содержалось около 50 тысяч военнопленных, 850 из них умерло. Это самый низкий показатель смертности среди военнопленных, в среднем в японских лагерях смертность составляла 27% от общей численности военнопленных.

Славолюб Ковач (Slavoljub Kovach) - 12-летний Югославский партизан пойманный фашистами в 1942 году. Фото сразу после поимки. Фашисты ножом вырезали ему на лбу звезду, а позже пытали и убили т.к. Славолюб не выдал имен своих командиров.

Праздничный парад на улицах Хиросимы, приуроченный ко второй годовщине её атомной бомбардировки. 6 августа 1947 года.

Трагедия Хиросимы и Нагасаки уже давно стала хрестоматийным примером нечеловеческой жестокости. Города, разрушенные атомными бомбардировками, пережили, пожалуй, самое страшное испытание в новейшей истории. Сложно поверить, но уже через два года после взрыва в Хиросиме частично была восстановлена инфраструктура и к годовщине мирные жители провели не траурную демонстрацию, а празднование. Японцы объявили этот город самым мирным местом на планете!

Снимок был сделан журналисткой Кэри Миданс (издание "LIFE"), которая побывала на фестивале и была немало удивлена тем жизнеутверждающим принципам, которые царили в обществе. Она так отзывалась об увиденном: "Местные жители посадили дуб, символ долголетия, и обратились с молитвой к высшим силам. А после - устроили торжественный парад по улицам города, слушали выступавших ораторов и веселись. Казалось, что Хиросима восстала из мертвых. Люди возвращали свой город на карту страны. Их девиз был прост: "Взгляните на нас и откажитесь от войны".

Не стоит забывать, что атомная бомбардировка принесла непоправимый урон городу: из 60 тысяч разрушенных домов была восстановлена только треть, при этом новые постройки были в ярко выраженном западном стиле. Япония преображалась, она начинала жить по-новому.

Ирена Сендлер (Ирена Станислава Сендлерова) - врач из Варшавы, в годы Второй мировой войны работала в Варшавском гетто, где ухаживала за больными детьми.

С помощью различных хитростей, подлогов, подмены документов Ирена вывезла из гетто 2500 еврейских детей. Младенцам давали снотворное, помещали в маленькие коробки с дырками, чтобы они не задохнулись, и вывозили в машинах, которые доставляли в лагерь дезинфекционные средства. Некоторых детей выводили через подвалы домов, непосредственно прилегавших к гетто. Использовались для побегов и водосточные люки. Других детей выносили в мешках, корзинах, картонных коробках. По анонимному доносу в 1943 году ее приговорили к смерти, однако она была спасена. До конца войны Ирена Сендлер скрывалась, но продолжала помогать еврейским детям.Рискуя жизнью, она вела списки спасенных, и после войны разыскала практически всех, чтобы убедиться, что их жизнь сложилась хорошо. В 1965 году израильский музей Холокоста «Яд ва-Шем» присудил Ирене Сендлер звание Праведника народов мира.

Эрнест Хемингуэй и Фидель Кастро. Куба, 1960 год.

В 1950-м Хемингуэй, проживавший тогда в Гаване, пришвартовался на своей лодке Pilar в небольшом рыбацком поселке Кохимар в восьми километрах к востоку от Гаваны и по просьбе рыбаков принял участие в рыболовном турнире.

В 1960 году, спустя год после кубинской революции, в этом турнире вместе с Эрнестом в турнире принял участие и Фидель Кастро. Ну как принял — получил от Хемингуэя его трофей — меч-рыбу. Эту единственную встречу и запечатлел фотграф Osvaldo Salas.

«Старик и море», кстати, создвался именно в Кохимаре. Теперь столик, расположенный в ресторане морепродуктов La Terraza, за которым пообедали Фидель Кастро и Эрнест Хемингуэй, превратили в музейный экспонат. На стенах ресторана развешены снимки американского писателя и революционного лидера Кубы, а знакомство Фиделя Кастро с Эрнестом Хемингуэем ежегодно отмечают всем островом.

Дзисэй - "песня смерти", которые пишутся перед совершением сэппуку, уходом в полет камикадзе и т. п. На фото - японский летчик-камикадзе получает воздушного змея в качестве талисмана перед вылетом на боевое задание на базе японских армейских ВВС Тиран (префектура Кагосима). Талисман сделан в виде японского карпа необычной золотой расцветки - кои. Символизирует упорство и удачу. 1945 год.

Традицию дзисэй, что по-японски означает «Песня смерти», начал некий высокопоставленный вельможа, с простым японским именем Асано Такуми-но ками Наганори. Пылая ненавистью к своему обидчику Кира Кодзукэ-но сукэ Ёсинака, Наганори напал на него прямо во дворце сегуна, но зная, что такой проступок карается смертью, перед своим уходом написал прощальное хокку.

Как и следовало Такуми-но, был казнен… Но стихотворение осталось...

Затем, через год после этого события произошло ещё одно, в истории Японии известное как “месть сорока семи ронинов”, когда 47 самураев, даймё (хозяин) которых был убит, спланировали месть обидчику. Ночью пробравшись в его дом они перебили слуг, они обезглавили убийцу их господина. По завершении дела самураи возложили голову поверженного противника на могилу хозяина и последовали за ним, совершая ритуал сэппуку с предшествующим написанием дзисэй.

После этого стихи смерти получили широкое распространение на территории Японии.

Но особое впечатление произвели относительно современные стихи камикадзе.Они писались на кусочке белого шелка и зачитывались во время прощальной церемонии, когда пилоты одевали налобную повязку хатимаки с изображением хиномару и иероглифов ками и кадзе, что означало Божественный ветер.

Дзисэй клали в специальную маленькую шкатулку бако, которую каждый воин должен был сделать сам из ореха, вяза или сосны. Вместе с дзисэй в бако помещали пряди волос и какие-нибудь небольшие личные вещи... После выполнения задания, бако вручали родным воина.

Милая, не ищи меня

Ни в небе, ни в море...

Ступай в храм Ясукуни,

Я там тебя встречу,

Ветвями на ветру качая...


(Дзисэй камикадзе).

Хеди Ламарр - голливудская звезда 1930-х-1940-х годов и изобретательница технологии, которая легла в основу Wi-Fi.

Сложно сразу поверить, но одна из самых ярких звёзд Голливуда успела внести свой вклад и в науку. Это при том, что у Хеди не было специального технического образования и профессионально наукой она никогда не занималась. Впрочем, в школе актриса проявляла незаурядные способности к математике, но по этому пути не пошла.

Однако актёрская память и технический склад ума пригодились Хеди во время Второй мировой войны. Постоянное присутствие на переговорах и технических совещаниях своего первого мужа, сделали Хеди сведущей в том, что касается оружия. Знания, почерпнутые из этого общения, помогли ей сформулировать идею новой системы связи для управления торпедами.

Совместно со своим другом Джорджем Антейлом – композитором, изобретателем и журналистом – в 1940 году актриса придумала технологию псевдослучайной подмены радиочастот, которая позволяла создать эффективную систему радиоуправления торпедами.

Системы наведения существовавших в то время торпед можно было легко сбить с пути, отправив помехи на частоту, которая использовалась для управления ими. Хеди предложила разбить сигнал на несколько частей и передавать его на разных частотах, что сделало бы систему устойчивой к помехам.

Технически эту идею реализовал Антейл. Чтобы согласовать передатчик и приемник сигнала он предложил использовать валик механического пианино. Сигнал разбивался на 88 частей и отправлялся по 88 частотам – по числу клавиш в пианино.

В 1942 году Антейл и Ламарр зарегистрировали патент под названием «Секретная система связи», после чего безвозмездно передали его армии США. Однако реализовать технологию на практике удалось только в середине 50-х, когда для согласования приемника и передатчика стали использовать полупроводниковые материалы.

Писатель Михаил Зощенко в звании прапорщика в 1915 году.

Признанный классик русской и советской литературы был офицером, имел несколько ранений и боевых наград. В 1915 году 21-летний тогда ещё будущий писатель окончил ускоренные офицерские курсы и в звании прапорщика был отправлен на фронт. Служил в 16-м гренадерском полку Кавказской гренадерской дивизии.

В окопах он провёл почти два года. За это время был ранен, попал под газовую атаку в районе Сморгони (одна из первых газовых атак немцев на Восточном фронте), отчего впоследствии страдал болезнью сердца. Зощенко дослужился до звания штабс-капитана и был награждён четырьмя орденами: Святого Станислава 3-й и 2-й степеней, Святой Анны 4-й и 3-й степени. Сам Зощенко считал себя награждённым пятью, орден Святого Владимира до офицера так и не дошёл из-за начавшегося в связи с революцией хаоса.

На фронте Зощенко служил в пулемётной команде, затем некоторое время командовал ротой и временно исполнял обязанности командира батальона. За несколько дней до Февральской революции он был комиссован по состоянию здоровья.