толстой права

Сумако Мацуи - первая японская актриса, сыгравшая в пьесе по русской классике.

После того как Симамура умер от испанского гриппа 5 ноября 1918 года, она покончила с собой, повесившись 5 января 1919 года.

Мацуи просила быть похороненной рядом с Симамурой, с которым у нее был роман. Однако ее просьба не была исполнена, и ее могила покоится вместе с семьей в ее родном городе Мацусиро.

В 1947 году был снят фильм "Любовь Сумако" по мотивам жизни актрисы.

Сборка пистолетов-пулеметов STEN на заводе в Великобритании. 1942 год.

Как и в большинстве воюющих стран, убыль призванных в армию мужчин на производстве в Великобритании восполняли женщины и дети.

Собачка с немецкими солдатами. Крайний слева в первом ряду, с усами, почти как у Будённого - ефрейтор Адольф Гитлер.

Последняя дуэль Франции - мэр Марселя Гастон Деффер сражается с Рене Рибьером. Все из-за того, что Деффер назвал Рене идиотом на людях. 1967 год.

Осталась только выжженная земля. Как богатство маленькой страны стало ее проклятием

Поначалу казалось, что вся страна целиком выиграла какую-то лотерею: чуть больше 10 тысяч человек владели богатством, которого хватало даже на то, чтобы финансировать постановку мюзикла на другом конце света. По ВВП на душу населения Науру уступала лишь Саудовской Аравии, затем череда событий (и людей) привела страну к тому, что от нее осталась всего лишь изуродованная экологической катастрофой земля.

То, что земля Науру буквально напичкана фосфатами, открылось в конце 19-го века, но вряд ли тогда кто-то мог предположить, как это изменит судьбу острова. Когда в 1968 году страна получила независимость, ее уже полностью накрыла фосфатная эйфория. Права на прибыльный бизнес были выкуплены у Австралии, и в 70—80-х годах Науру могла позволить себе роскошную по меркам тихоокеанского государства жизнь. Хотя значительную часть богатств с крошечного острова площадью 21 кв. км уже успели вывезти Австралия, Великобритания и Новая Зеландия.

Часть средств вложили в национальный фонд благосостояния Nauru Phosphate Royalties Trust, позже средства реинвестировали в недвижимость по всему миру, включая Австралию, США, Индию, Великобританию и множество островов в Тихом океане. Но не все инвестиции были удачными, власти занимали деньги у других стран, к тому же безудержно процветала коррупция, что в итоге опустошило фонд, который на пике располагал суммой больше миллиарда долларов.

Фосфатный рай начал истощаться, а вместе с этим уменьшался и приток ресурсов в государственную казну.

Науру стала напоминать инопланетный остров с белыми известняковыми вершинами. Но то, что выглядело красиво и необычно, на самом деле было губительным для страны. На таких землях невозможно было заниматься ни сельским и лесным хозяйством, ни строительством. До 80% территории страны стали непригодны для жизни.

В одно время даже шла речь о том, что жителям Науру придется купить у своих соседей другой остров, ведь на этом невозможно будет жить. Австралия предлагала переместить все население на плодородный остров у побережья Квинсленда, но в итоге этого не произошло, поскольку Науру утратила бы часть своего суверенитета.

Хотя часть богатств бессмысленно распускалась, фосфатные бонусы смогли почувствовать и простые люди: налоги практически отсутствовали, государственные услуги были бесплатными. Когда все рухнуло, безработица на острове рванула до космических 90%.

Но проклятие фосфатов на этом не закончилось, больно ударив практически по каждому жителю острова. Науру имеет самый высокий процент жителей с избыточным весом и ожирением в мире. Поскольку на самом острове практически ничего невозможно вырастить, страна подсела на консервы и замороженные продукты, которые привели к лишнему весу, проблемам с давлением и диабету.

В 90-х страна предприняла очередную попытку стать богатой. На этот раз Науру превратилась в офшорную зону, причем государство успело получить от этого прибыль. Однако в эту схему вмешались США, и Науру пришлось пересмотреть законодательство, запретив работу офшорных банков.

Власти Науру стали искать другие способы обогащения. И кое-какие из них были совсем уж экстравагантными. Так, один из финансовых консультантов Дюк Минкс предложил инвестировать в мюзикл. Правительство Науру согласилось выделить около 2 миллионов долларов на постановку о любви Леонардо да Винчи и Моны Лизы. В 1993 году группа науруанских чиновников во главе с президентом вылетела в Лондон, чтобы лично засвидетельствовать успех мюзикла. Зарубежную поездку пытались заблокировать десятки людей, которые вышли с плакатами на взлетно-посадочную полосу.

В итоге постановка была плохо воспринята публикой и критиками и провалилась, проделав еще одну дыру в бюджете Науру. Денег там уже практически не оставалось.

Тогда страна нашла еще один не менее странный, но, как выяснилось, действенный способ заработать: Науру принимала мигрантов, которые стремились в Австралию.

Началось все в 2001 году с одного норвежского судна, которое подобрало беженцев с тонущей лодки, а Австралия отказалась их принимать. Тогда это смогла сделать Науру (и еще один остров, Манус в Папуа — Новой Гвинее). В итоге это трансформировалось в отлаженную схему: Науру в специальном центре принимает мигрантов, а Австралия за это платит.

Из-за существования этого центра Австралия и Науру подвергались критике международного сообщества: в создании такого центра усмотрели сдерживающий механизм, который должен был отпугивать всех, кто вздумает плыть на лодке и искать убежища в Австралии. Переполненные палатки и дефицит воды делали пребывание там очень сложным, условия жизни называли тюремными.

В 2007 году от этой схемы отказались, но через пять лет центры для мигрантов на Науру и Минусе снова заработали. Но на этот раз их скрывали от лишних глаз. Репортеры заявляли о том, что даже при безумной цене в 8 тысяч долларов на медиавизу на их запросы о ней никто не реагировал.

В 2019—2020 годах доходы от иммиграционного центра составили 58% от общего объема доходов правительства Науру, там работало около 15% населения страны.

В прошлом году Австралия и Науру заключили новое соглашение насчет продления работы центра на неопределенный срок. К августу 2021-го число мигрантов сократилось почти в 10 раз, но расходы на запуск программы оставались в целом неизменными.

По данным на январь 2022 года, в центре остаются 107 человек (на пике в 2014 году их было более 1200). Большинство из этих людей находятся там уже восемь лет. Их содержание на острове в ближайшие шесть месяцев обойдется австралийским налогоплательщикам почти в 220 миллионов долларов.

Тем не менее Науру остается единственным иммиграционным центром Австралии. Суд Папуа — Новой Гвинеи посчитал содержание людей на базе в Минусе незаконным, Австралия должна была выплатить компенсацию в размере 70 миллионов долларов.

А что стало с месторождениями фосфатной руды? Науру попыталась начать вторичную добычу, но там остались лишь крохи. Эти занятия сравнивали лишь с перестановкой шезлонгов на тонущем «Титанике».

Продажа лицензий на рыбный промысел помогла стране диверсифицировать источники доходов, но этого оказалось недостаточно, чтобы вернуть былое богатство.

Тогда власти Науру, имея ВВП в районе 120 миллионов долларов, решили ухватиться за другую ниточку — глубоководную добычу полезных ископаемых. Чиновники рассчитывают, что в перспективе это снова сделает страну богатой, и просят Международный орган по морскому дну (ISA) ускорить разработку правил, которые будут регулировать спорную отрасль.

По планам Науру добыча должна начаться через два года через дочернюю компанию канадской фирмы The Metals Company. Впрочем, экологи предупреждают об огромных рисках: если все страны бросятся в разграбление мирового океана, это может стать началом новой катастрофы. Но уже не только для Науру, а для всего мира.

«Техасский коктейль» и восковые пули: 6 историй о смертных казнях в наши дни

Сегодня смертная казнь в качестве наказания есть в шестидесяти государствах мира. По данным Amnesty International в 2016 году ее ждали около 25 тысяч заключенных по всему земному шару, основная часть из которых — в США, Китае и странах Ближнего Востока.

Мы собрали истории семи мужчин, казненных в разных странах за последние годы.

Страна: США
Преступление: убийство
Казнь: смертельная инъекция

В 1972 году Уолтер Лерой Муди был осужден на пять лет тюрьмы за то, что хранил у себя дома взрывчатку. Никто бы о ней, естественно, не узнал, если бы на этой самой взрывчатке однажды не подорвалась жена Муди, из-за чего он и попал в тюрьму. Супруга выжила, но Уолтер с ней развелся, попутно обвинив пострадавшую в криворукости. Однако Муди затаил обиду не только на неаккуратную жену, но и на федерального судью по имени Роберт Вэнс, который мало того, что посадил взрывотехника-любителя, но и посмел грубо отчитывать того перед присяжными.

Стерпеть такого отношения к себе любимому Муди не смог и 16 декабря 1989 года оставил в почтовом ящике возле дома судьи небольшой сюрприз. Когда утром Вэнс открыл ящик, раздался взрыв такой мощности, что судью разнесло в клочья, а осколками неслабо ранило его жену, находившуюся  в доме.  

Уолтера Муди и его вторую жену задержали летом 1990 года, после чего та дала на мужа свидетельские показания. Выяснилось, что в том же году Муди отправил посылку с взрывчаткой еще и некому адвокату Роберту Робинсону, подрыв которого должен был сбить с толку следователей. Робинсон погиб, однако уйти от правосудия Муди все-таки не удалось. В 1997 году суд присяжных вынес приговор — смертная казнь.

Тем не менее, сразу казнить подрывника не удалось. Муди писал бесконечные жалобы и апелляции, но затягивало развязку не только это. Дело в том, что в штате Алабама, где судили Уолтера Муди, были серьезные трудности с вынесением вердиктов о смертной казни. До 2016 года в Алабаме было не обязательно, чтобы все присяжные единогласно голосовали за виновность подсудимого — достаточно было и большинства. Естественно, в таких условиях перевес даже в один голос превращал судебное разбирательство в некое подобие лотереи, да и сомневающимся приходилось тяжело, ведь от их решения зависела жизнь человека.

В 2016 году законодательство изменилось, и с тех пор во всех штатах вердикт о смертной казни мог быть вынесен лишь единогласным решением присяжных. Но тут же встал вопрос об исполнении казни, поскольку появилась проблема с поставками веществ для смертельных инъекций. Этот способ является самым распространенным в США среди казней, поэтому, когда в начале нулевых в нескольких штатах поставщики отказались продавать властям необходимые препараты, случился настоящий кризис.

В той же Аризоне из-за нехватки инъекций и отказа врачей выполнять процедуру больше сотни осужденных несколько десятков лет ожидали приведения приговора в исполнение. И многие ждут до сих пор, при этом у них закончились все сроки подачи апелляций и жалоб, поэтому им ничего не остается, кроме как плевать в потолок и надеяться, что хоть в какую-то сторону ситуация изменится. Уолтер Муди оставался посреди битвы, в которой сражались бюрократы и противники смертной казни, до апреля 2018 года, когда штат Алабама, наконец, смог купить партию препаратов для смертельных инъекций.

18 апреля Муди съел свой последний ужин, а на следующий день его отвели в специальную комнату на казнь. Уолтера зафиксировали на специальной кушетке, после чего установили два венозных катетера. Сперва ему ввели около 5 г тиопентала натрия — анестетика барбитуратной группы, который используется и для наркоза во время хирургических операций (при операциях используют около 200 мг данного анестетика).

Через пару минут сознание Муди отключилось, и ему ввели панкурония бромид (павулон) — миорелаксант длинного действия, от которого начинается паралич, затрудняющий дыхание (во время операций доза рассчитывается из 0,05 мг/кг массы тела, для казни — 100 мг).

Хотя мозг приговоренного постепенно и умирает от нехватки воздуха, его сердце еще какое-то время продолжает биться. Поэтому, как только Уолтер Муди перестал дышать, ему ввели хлорид калия — соли калия приводят к нарушению электролитного баланса и химической остановке сердца. В итоге вся казнь продлилась примерно 12 минут.

По идее, для казни достаточно лишь 100 мг павулона, однако тогда смерть будет крайне мучительной, из-за этого в смесь и начали подмешивать барбитураты — в народе смесь прозвали «техасским коктейлем».

Уолтер Муди стал самым старым из казненных в США людей — на момент смерти ему было 83 года.

Страна: США
Преступление: ограбление, убийство
Наказание: газовая камера

В январе 1982 года братья Карл и Уолтер Бернхард Лагранд ограбили банк в Маране, штат Аризона. Во время ограбления они застрелили управляющего и ранили одну из работниц банка, но не смогли скрыться от полиции. Их задержали и отдали под суд, который приговорил братьев к смертной казни.

Проблема была в том, что Карл и Уолтер являлись гражданами Германии. Вплоть до 1999 года, когда братьев казнили, в политических взаимоотношениях между Германией и США царил настоящий хаос. Канцлер Герхардт Шредер и министр иностранных дел Йошка Фишер требовали от американских властей немедленного освобождения братьев Лагранд, тогда как губернатор Аризоны Джейн Хилл заявляла, что их дерзкое преступление было совершено на земле США, а значит и казнят их именно там. К процессу тут же подключились юристы из ЕСПЧ, противники смертной казни и даже религиозные активисты, призывавшие судей покаяться за приговор.

В какой-то момент казалось, что братьев могут даже выпустить из тюрьмы, однако этого не произошло. Когда все проволочки с документами о казни были решены, мужчин перевели в камеры смертников, но и тут произошла заминка. Братьев ждала инъекция, однако по закону штата Аризоны они могли выбрать себе и другую казнь — газовую камеру. Поскольку практически все здравомыслящие приговоренные между «вечным сном» и каким-то удушающим газом всегда выбирали первое, власти и подумать не могли, что Уолтер Лагранд в знак протеста предпочтет именно камеру. Таким образом, Уолтер надеялся еще немного затянуть процесс, но на деле лишь усугубил для себя ситуацию.

За неделю до того, как Уолтера Лагранда отвели на казнь в небольшой, герметичный бокс, его брат Карл тихо умер от инъекции — наверняка Уолтер в тот момент ему очень завидовал. Во время исполнения приговора мужчина сильно нервничал, что неудивительно, ведь он сидел скованным в маленькой будке, которая вот-вот должна была заполниться газом. Газ был не горчичный, и не Циклон Б — это была азотистая смесь, подаваемая в камеру под давлением.

По задумке инженера Стюарта Крека, предложившего данный метод, азот в камере вытеснял кислород, приговоренный быстро терял сознание и умирал от нехватки воздуха. На деле же все происходило немного иначе.

Кроме того осужденные часто просто «отказывались» умирать — их охватывало оцепенение, они вырубались и блевали, но задохнуться никак не могли. Например, в апреле 1992 года в Аризоне казнили убийцу Дональда Хардинга, который почти двадцать минут так мучился в конвульсиях, что прокурора, следившего за казнью, несколько раз стошнило от увиденного.

Но в случае с Уолтером Лаграндом смерть наступила быстро — во время казни прокурор советовал ему дышать поглубже, чтобы не тянуть резину. Уже через восемь минут он перестал дышать, а еще через пятнадцать врач зафиксировал смерть от асфиксии. Таким образом, он стал первым немцем, которого казнили на территории США со времен Второй мировой войны, и последним преступником, которого казнили с помощью газовой камеры.

Страна: США
Преступление: ограбление и убийство
Наказание: расстрел

Ронни ли Гарднер, как и братья Лагранд, тоже отказался от инъекции, однако сделал это не для протеста, а из религиозных убеждений. Осужденный за ограбление и убийство Гарднер был мормоном и выбрал в качестве наказания расстрел — он полагал, что кровью сможет смыть с себя все грехи.

А грехов было немало. В 1984 году он ограбил магазин в Солт-Лейк-Сити, где убил буфетчика, после чего его схватили, но при побеге Ронни еще и застрелил прокурора. За это суд Юты приговорил его к смертной казни, которую Гарднеру удалось отсрочить аж на 25 лет. С помощью юридических проволочек в законах штата он завалил апелляциями все возможные инстанции, из-за чего палата представителей Юты была вынуждена даже принять закон, ограничивающий количество подобных апелляций — ведь иначе приговоренные могли избегать казни до самой пенсии.

Все кончилось для Гарднера 18 июня 2010 года. За пару дней до этого он попросил на ужин стейк, хвост омара, яблочный пирог и ванильное мороженное, а после начал голодать — в этом он видел момент религиозного очищения (кстати, во время голодовки Ронни несколько раз посмотрел трилогию «Властелин колец»).

Когда Гарднера доставили на место казни, там его уже ждали пятеро полицейских с пистолетами наготове. Вокруг металлического стула, к которому привязали Ронни, лежали мешки с песком, чтобы исключить возможность рикошета. На вопрос, есть ли у него последнее слово, Гарднер ответил: «Не знаю».

После полицейские прицелились в мишень на сердце приговоренного, и прокурор начал обратный отсчет. Когда прозвучало «два», раздался залп выстрелов — Гарднер с мешком на голове не успел даже дернуться.

Врач зафиксировал смерть Гарднера в 12:17, а на стул он сел в 12:15. Кстати, один из патронов был заряжен восковой пулей, чтобы нельзя было определить, чей выстрел стал смертельным. Полицейским после казни выдали памятные монеты о первом за последние четырнадцать лет расстреле в истории пенитенциарной системы штата Юты, а тело Ронни унесли на вскрытие. На данный момент в США расстрел остается альтернативой смертельной иньекции инъекции только в Оклахоме.

Страна: США
Преступление: убийство и изнасилование
Наказание: электрический стул

Стивен Уэст совершил двойное убийство в 1986 году. Его жертвами стали жительницы Ноксвилла Ванда Роминес и ее пятнадцатилетняя дочь Шейла, которую 23-летний Уэст еще и изнасиловал. До убийств он их не знал — на преступление его подбил приятель по имени Ронни Мартин, которого незадолго до произошедшего отвергла Шейла. В итоге Мартин отбывает пожизненное, а вот Уэст не смог отделаться так легко — его приговорили к смертной казни.

Однако, как и персонажи из предыдущих историй, Стивен Уэст оказался не так прост. Выкручивать руки пенитенциарной системе апелляциями убийце удавалось на протяжении 23 лет вплоть до 2019 года, когда он заявил, что отказывается от смертельной инъекции в пользу электрического стула. Уэст полагал, что решение о виде казни будет приниматься как минимум несколько лет, однако судебная комиссия буквально за несколько дней дала добро на смену способа казни — закон штата Теннеси это пока что позволяет. Из других штатов электрический стул не так давно применялся в Виргинии, Южной Каролине и Алабаме, однако сейчас данная практика там почти полностью ушла в прошлое.

Впервые электрический стул стал применяться для казней в 1890 году в Нью-Йорке, и с тех пор его принцип действия практически не изменился.

В помещении устанавливается кресло из диэлектрика с мощными ремнями для фиксации приговоренного. Человека крепко привязывают к креслу, на голову ему надевается специальный шлем с контактами. На лодыжки также крепятся контакты, которые подсоединены к повышающему трансформатору. Во время казни один или двое палачей с помощью специального ключа подают на систему питание, после чего нажимают на включатели или дергают рубильники. В системе с двумя палачами ток подает лишь один включатель, однако он всегда меняется, чтобы палачи не знали, кто из них на самом деле отправляет преступника на тот свет. Дальше через контакты сквозь тело подается ток с напряжением около 2700 В, при этом сила тока не превышает 5 А, иначе тело человека рискует загореться. Если включить меньшие силу тока и напряжение, то человек может и не умереть — например, в 1985 году такой эксперимент провели над неким Уильямом Вэндивером, через тело которого пришлось пять раз подряд пропускать ток, пока тот не умер.

Уэст не загорелся, но это не сделало его участь хоть сколько-нибудь приятной. Пока на выбритую макушку его головы клали губку, пропитанную солевым раствором для наименьшего сопротивления между шлемом и головой, Уэст наперебой читал молитвы. Когда его лицо закрыл капюшон, он плакал. Сквозь слезы он произнес последние слова в своей жизни: «Вначале Бог сотворил человека».

Когда включатель повернули первый раз, плач Стивена Уэста сменился гулким жужжанием трансформатора. Через пятнадцать секунд ток выключили, и все звуки затихли. Через десять секунд включатель повернули еще раз, и слегка дымящееся тело Уэста напряглось в последний раз.

Все это произошло 15 августа 2019 года: на данный момент Уэст последний, кого казнили на электрическом стуле.

Страна: Саудовская Аравия
Преступление: убийство
Наказание: обезглавливание

Эта история произошла далеко от США в 2012 году. Саудовский принц по имени Турки ибн Сауд аль-Кабир находился в пустыне неподалеку от Эр-Рияда вместе с группой друзей. В какой-то момент в компании разгорелась ссора (по очевидным причинам мы не знаем подробностей инцидента), и в пылу драки принц Турки застрелил приятеля Адель ибн Сулеймана ибн Абдулкарима аль Мухаймида — принцу на тот момент было всего одиннадцать лет.

Поскольку обе семьи имеют в Саудовской Аравии разный вес, когда отец убитого отказался от предложенной отцом принца Турки дии (в исламском праве — компенсация за преступление), все поняли — для малолетнего убийцы эта история ничем хорошим не закончится.

При этом на принцип пошли не только близкие убитого, но и власти страны. Суд, придерживающийся норм шариатского права, вынес вердикт — смертная казнь. У принца был шанс остаться в живых, если бы его кровный родственник, король Салман ибн Абдул-Азиз Аль Сауд принял решение о помиловании, но и он был не преклонен — принца Турки ибн Сауд аль-Кабира приговорили к обезглавливанию.

Отрубание головы — самый популярный способ казни в Саудовской Аравии, да и на Ближнем Востоке вообще. Смертью карают за умышленное убийство, вооруженное ограбление, изнасилование, гомосексуализм, вероотступничество, торговлю или употребление наркотиков, а также угон самолета, атеизм, богохульство и колдовство. В отдельных случаях человека могут и помиловать, если стороны смогут договориться по поводу дии, однако преступлений, связанных с верой, это не касается.

Обезглавливание в Саудовской Аравии — не просто казнь, а настоящая церемония, которую чтут из поколения в поколение. И принцу Турки удалось в этом убедиться воочию.

18 октября 2016 года рано утром надзиратель отвез приговоренного к месту, где тот написал завещание, после чего совершил омовение и был перевезен в мечеть. В это время отец принца в последний раз предложил отцу убитого дию, однако и эта попытка провалилась. После молитвы Аср, около четырех часов дня, Турки ибн Сауд аль-Кабира с завязанными глазами встал на колени на главной площади Эр-Рияда лицом к Мекке.

Под принцем лежала ткань голубого цвета, но он ее не видел, как не увидел и того, что офицер муттавы (шариатской гвардии) передает в руки палача шамшир — сверкавшую на солнце, изогнутую арабскую саблю. Зато он слышал, как офицер читал приговор, и как несколько раз просвистела в воздухе сабля, которую, словно в танце, крутил в руках палач. Танец закончился молниеносным ударом, и жизнь принца Турки оборвалась. Как только голова остановилась в нескольких метра поодаль, к телу подоспел врач, зафиксировавший смерть, после чего части покойного быстро собрали в ткань и отвезли на кладбище, где в тот же день похоронили.

На данный момент Турки ибн Сауд аль-Кабира является вторым казненным членом королевской семьи в Саудовской Аравии после принцессы Мишаль бинт Фахд, казненной в 1977 году по обвинению в прелюбодеянии. По данным Amnesty International, с 1985 по 2016 годы в Саудовской Аравии было казнено около двух тысяч человек.

Страна: Иран
Преступление: убийство
Наказание: повешение

В Иране все решает шариатский суд. Во время исламской революции 1979 года, когда к власти в стране пришел аятолла Хомейни, в пенитенциарную систему иранцев плотно вошла не только практика обезглавливаний, но и повешений. Преступления, за которые религиозное правительство Ирана казнит людей, все те же, что и в Саудовской Аравии: от убийств до публичного вероотступничества, однако, если саудиты даже в отсечении голов стараются следовать традициям, власти Ирана не брезгуют и современными нововведениями.

2 августа 2007 году в центре Тегерана собралась огромная толпа. Перед зеваками стояли двое мужчин в наручниках за спиной, окруженных несколькими полицейскими. Это были братья Маджид и Хуссейн Кавусифар, приговоренные к смертной казни за убийство судьи Хасана Мокаддаса. Судья слыл жестоким противником инакомыслия и посадил в тюрьмы многих иранских диссидентов, чем братья были очень недовольны — недовольны настолько, что застрелили его средь бела дня на той же площади, где они стояли теперь.  

В назидание другим, шариатский суд приговорил Маджида и Хуссейна к публичной казни через повешение — специально для них на площадь пригнали подъемный кран. В «классическом» варианте во время такой казни приговоренные с петлей на шее резко падают с некой возвышенности, отчего позвонки ломаются, что в разы ускоряет казнь. В случае с братьями все было иначе. Их подняли за шею над землей, из-за чего они стали медленно умирать от удушья.

Казнь продлилась около получаса. Задохнулись братья примерно за пять-семь минут, однако сняли их многим позже, чтобы не пришлось «перевешивать», если вдруг Маджиду и Хуссейну каким-то образом удалось бы выжить. Но братья не выжили.

Обычно при повешении, как и во время казни на электрическом стуле, на головы приговоренным надевают черные мешки, чтобы и им не было видно окружающих, да и чтобы эти самые окружающие не вспоминали потом во снах предсмертные корчи преступников. В случае с братьями Кавусифар этого делать не стали — их вывалившиеся языки и выпученные глаза должны были стать назиданием тем, кто по глупости решит преступить шариатский закон

Пандульф, герцог-мудила: лучшая история о средневековых предательствах

Эта история об одном из самых нелепых изменников в истории, запустившем настоящую машину безостановочного предательства, от которой он сам же и пострадал. Речь о Пандульфе Сицилийском, «Волке из Абруццо» человеке, которого можно назвать эталонным мудилой.

Нормандцы. Запомните этих ребят, они в конце этой истории вломят всем.

Для того, чтобы вы меньше путались, а также для того, чтобы привнести сюда элемент игры, я проставил после каждого предательства его порядковый номер в квадратных скобках. В этой истории их будет действительно много — считайте.

Все происходит в южной Италии приблизительно рядом с Неаполем в 1016-1038 годах. Никаких особых географических и исторических знаний для понимания не нужно — достаточно вспомнить, что тогда Юг страны принадлежал Византии, а остальное — фактически Папе Римскому и императору Священной Римской Империи, то есть, попросту, германцам. На этой-то почве и начался кровавый замес.

Вот Италия начала XI века — слишком много разных сил и все дерутся словно псы.

Если быть совсем достоверным, предательство началось не совсем с Пандульфа, а за несколько лет до этого. Многие местные жители, которые были под византийцами, спали и видели, как придет император-германец и освободит их от жадных греков. Один из местных правителей, Мелус, пытался восстать, хотя сам, вообще-то клялся Византии в верности до гроба [предательство 1] и даже сначала добился успехов. Но получив зуботычины, он бежит на Север. Там его принял и пожалел император германцев, так что сын Мелуса потом прибудет на родину, чтобы отомстить, но предаст свои идеалы и перейдет на сторону греков [а вот и 2].

Главное, что сделал Мелус — умудрился призвать в страну нормандцев. Те были потомками викингов, которые отхватили часть Франции, офранцузились, но остались диковатыми и воинственными. Вот отличный пример: за несколько десятилетий до того, вождь нормандцев принял христианство и в честь этого принес Иисусу Христу в жертву четыреста рабов — немного не разобрался в догматах религии. Исторический спойлер: потом эти нормандцы захватят вообще все: и Юг Италии и Сицилию и раздадут всем в округе по первое число, вплоть до арабов.

Войска Византии.

Бунт подавляют, но семена раздора посеяны — Папа чуть не получил инфаркт, пока армия греков бегала под стенами Рима и решала там свои проблемы. Но более того, его возмутило, что ради Византии его предали любимцы и агенты из крепости-монастыря Монте-Кассино [3]. Он попросил Генриха Святого, императора Священной Римской империи, о том, чтобы тот сделал что-нибудь, желательно кровавое и имперское. Болезный император-импотент Генрих II ел у Папы с рук и, конечно, согласился, хотя больше бы предпочел читать книжечки и сидеть в келье.

Войска Папы и императора пошли на юг навстречу византийцам. Они пришли не воевать, а бряцать оружием и бить себя в грудь перед греками. Это было два стада павианов, которые метают друг в друга дерьмо, бешено орут и потом спокойно расходятся по домам. Попутно германцы захватили город Капую, где и правил Пандульф, который до этого сидел под Византией и горя не знал. Осады почти не было, его сразу же предали горожане [4], которых он достал своим злобным и алчным поведением.

Император (в короне) пленяет Пандульфа.

Вот тут и начался настоящий цирк. Пандульфа повезли на казнь, но сжалились: все же казнить дворянина — это не курицу прирезать. С него взяли клятву о том, что он никогда не будет делать зла империи и Папе и через несколько лет отпустили домой. Как нетрудно догадаться, первое, что он сделал — наплевал на клятву [5] и заново захватил свою Капую. Ему бы не удалось сделать это, если бы не проходившая мимо армия Византии — те просто подошли к городу и тот сдался. Пандульф стал самым злобным правителем в этих местах — прибрал к рукам все вокруг Неаполя, сам Неаполь и некоторые баронства вокруг него, жег, грабил, угрожал и маниакально упивался властью. В общем, стал самой мощной силой на Юге Италии. Штука в том, что формально все это были территории Византии, которой он поклялся в верности и был, как-бы, вассалом. То есть, попросту, он предал их, как только почуял слабину [6]. Когда греки спохватились, было поздно — новым их императором стал слабоумный, и им стало вообще не до того.

Пандульф раздал всем вокруг пинков, затрещин и тумаков, возомнил себя правителем, равным императору и тут же поплатился за наглость. Почти все его вассалы и люди, которые только что дали ему присягу, в первый же удачный момент предали его [7]. Чуть ли не самую большую роль сыграли нормандцы: их супер-способностью было всегда выступать на стороне победителя, и они сразу смекнули что к чему. Пандульфа свергли и он снова остался с носом и едва не в цепях. Правитель Неаполя, который больше всех натерпелся от него, был так восхищен храбростью северных наемников, что дал им вотчину — из разбойников они стали настоящими дворянами. А их глава, Рейнульф, вообще стал зятем герцога Неаполя — настоящая идиллия и дружба народов.

Типичная крепость нормандцев в Италии.

Но Пандульфа не добили и он снова начал набирать силы для рывка. Знаете, что случилось позже? Нормандцы, которые буквально задницей чуяли, кто победит, тут же предали герцога Неаполя [8], того самого, который только что отвалил им земли, дворянский титул и вечную дружбу. Герцог, который был стар и пережил десятилетия интриг был настолько шокирован, что просто ушел в монастырь и умер там от горя (ну, или с чужой помощью). Все, кажется, начали понимать, куда дует ветер: белобрысые лоховатые дуболомы с Севера оказались самыми хитрыми, коварными и дипломатически подкованными в этих местах.

А вот и кульминация. Спустя кратчайшее время Пандульф неимоверно, неистово достает своих подданных, одна и та же история словно в дурацкой комедии повторяется в третий раз — жизнь не учит его вообще ничему. Взрыв происходит, когда он безнаказанно насилует племянницу своего племянника, то есть, попросту говоря, очень и очень молодую родственницу. Его племянник, Гвемар, восстает и, не будь дурак, призывает на свою сторону сразу всех тузов: императора Священной Римской империи, императора Византии и нормандцев. Византия не ответила (там все еще правил маразматик), но остальные среагировали моментально. Нормандцы легко и непринужденно предают Пандульфа [9], ради которого буквально вчера предали Неаполь (а позавчера, как помним, предали и его самого).

А вот Италия после того, как туда решили приплыть нормандцы. Зеленое — их королевство. Досталось всем, даже арабам.

Империя приходят на помощь, Пандульфа свергают, а главой всего итальянского Юга становится молодой красавец Гвемар, его племянник. Теперь уже император попадается на удочку: увидев «простодушных и честных» нормандцев, он повелевает, что отныне они — его личные вассалы. И это — невероятный прорыв: несколько лет назад у них не было ничего, кроме дырявой лодки и ржавого меча, и вот уже они главные любимцы Его Величества. Как вы уже догадались — вот так сюрприз — нормандцы наплюют на это и при первой же возможности предадут империю [10]. Когда-нибудь они захватят все эти жирные земли, выбьют отсюда и сарацин, и греков, и немцев и будут чуть ли не плевать Папе Римскому в бороду. Но это уже совершенно иная и не менее дикая история.

А тем временем, Пандульф бежит к своим давним союзникам, византийцам. Но они уже знают, что это за человек и бросают его в темницу, совершенно спокойно нарушив все договоренности и взаимные клятвы [11]. Вся Италия вздохнула с облегчением.

источник

Какой клан шотландцев считают самым подлым и жестоким?

«Спроси любого горца о Кэмпбеллах, и он сплюнет перед тем как ответить» — вот самая исчерпывающая характеристика клана Кэмпбелл, которая сохранилась в памяти шотландцев. Крупнейшие семьи горных скоттов издревле истребляли друг друга как проклятые. Так что в истории каждой найдется парочка крайне неприглядных моментов: предательства, зверские убийства, геноцид и —  даже хуже того — сотрудничество с англичанами. Но Кэмпблеллы довели эти прегрешения клановой вражды до небывалого уровня. Например, однажды они сожгли в церкви 120 человек, а еще 35 повесили на одном дереве. Так они пытались пошутить на тему семейного древа.

Кэмпбеллы — один из крупнейших и влиятельнейших кланов Хайленда, то есть Горной Шотландии. Семейство издревле обитало на западе этой страны, его история простирается до XI века, а корни уходят еще дальше, в самую глубь местной истории. Считается, что фамилия «Кэмпбелл» переводится с кельтского как «Криворотые». Их фамильный герб — отрубленная голова вепря, вокруг которой идет ремень с надписью «Ne Obliviscaris» по-латыни, что значит «Не забывай!».

Сейчас кажется, что это — самый очевидный и разумный выход и в нем нет ничего примечательного — помогай сильному и он поделится с тобой частью своей силы. Но тогда это вовсе не казалось однозначно выигрышной стратегией. Позиция шотландских королей во многом была очень шаткой и часто распространялась на горную Шотландию лишь номинально. В действительности же вся полнота власти принадлежала местным кланам, которые могли сотни лет вырезать друг друга из-за претензий на бесплодную скалу или из-за спора о стаде коз, который случился пять поколений назад.

Кэмпбеллы активно навязывались в друзья легитимному правителю, а тот в награду делал их проводниками своей воли в Хайленде. Другие кланы плевать хотели на короля и не ждали от него помощи или подачек. А вот Кэмпбеллы всегда пытались показать себя лояльными централизованной власти. За это они часто получали почти неограниченную власть на местах. Прикрываясь войной с бунтовщиками, этот клан получал право на нападения, угон скота, поджоги и даже откровенное отчуждение чужих территорий. Во славу короны, конечно же!

Замок Кэмбеллов

Отсюда же возникает ответ на вопрос о том, почему соседи не собрались и не придушили всех до единого Кэмбеллов прямо в родовом гнезде. Те взяли на себя роль местных полицейских, и даже их тартан, то есть клановый узор, стал полуофициальным узором здешних сил правопорядка, лояльных королю.

Но власть, как мы знаем, развращает. Все эти полномочия, которых они добились благодаря служению монархам (в то время как остальные горцы королей ненавидели) сделали Кэмпбеллов жестокими, коварными и злопамятными. Кэмбеллы знали, что их ненавидят и только ждут момента, чтобы пресечь их род, поэтому сами наносили превентивные удары по соседям. Они нападали на мирные села, жгли непокорных прямо в церквях, закапывали их заживо и показывали такие чудеса подлости, что даже спустя сотни лет не могут избавиться от пятна позора.

Среди всех их злодеяний народная память сохранила три самых ужасных. Это — события, известные как «резня в Маниверд», «резня в Дануне» и «резня в Гленко».

                                                                              Резня в Маниверд

Справедливости ради, в этой резне нельзя обвинить только Кэмпбеллов, они не были зачинщиками, но, верные своей вечной стратегии, присоединились к победителям (когда уже точно был понятен исход вражды) и приняли участие в жестокой расправе.

Основных сторон раздора в этой истории две — клан Мюрреев и клан Драммондов. Но, кроме них, как это водится в Хайленде, участие в конфликте с удовольствием приняли еще несколько союзных кланов. Мюрреи и Драммонды враждовали давно и жестоко, несмотря на то, что были родственными и много раз пытались скрепить союз браками. Незадолго до 1490 года случился очередной надлом в их отношениях: лорд Драммонд узурпировал у вождя клана Мюррей, Уильяма  Мюррея, долину Стратерн.

Коллин Кэмпбелл

У Мюрреев, в свою очередь, остался свой козырь на руках: аббат Джон Мюррей из их клана был местным настоятелем, а значит, проводником власти католической церкви в этих забытых Богом долинах. Драммонды, зная об этом, чинили ему всяческие неудобства и строили политические козни.

Однажды терпение аббата Джона лопнуло. Когда аббатство лишилось всех своих денег (во многом по вине Драммондов), он, властью, данной ему Римской церковью, повелел стрясти церковные налоги с принадлежавшего Драммондам села Очдертир. Разумеется, в этом деле он призвал на помощь родственников и те с таким пристрастием «собрали налоги» с давних врагов, что Драммонды восприняли это как объявление войны.

Сын лорда Драммонда, Дэвид, собрал войска клана и немедленно двинулся громить и уничтожать Мюрреев. Кроме того, к нему присоединилось еще три клана: те самые Кэмпбеллы во главе с Дунканом Кэмпбеллом, а также Макробби и Файшни. Впрочем, Мюрреи были предупреждены о набеге и сами стеклись со всех окрестностей ради грядущего веселья. Впрочем, всех сил их клана не хватило и им пришлось бежать на север, где они дали генеральное сражение в местечке Роттенреох, но были наголову разбиты. Множество Мюрреев полегло на поле боя, а еще часть бежала (как утверждается, вместе с семьями) в сторону все того же злосчастного Очдертира, с которого все началось.

Воин из клана Драммондов

О том, сколько именно было беглецов, так и не известно: минимум — 20 мужчин, максимум — 120 Мюрреев, вместе с женщинами и детьми. В любом случае, то, что с ними случилось, было ужасно и как раз вошло в историю как «резня в Маниверд».

21 октября 1490 тех, кто бежал от гнева Драммондов и Кэмбеллов, настигли в местечке Маниверд, где они укрылись и забаррикадировались в церкви. По тем временам это казалось невероятной удачей, ведь посягнуть на оплот католической веры посмели бы немногие: законы религии и клановой вражды не допускали мысли о том, чтобы напасть на храм, даже если там нашли убежище злейшие враги.

Но Мюрреи ошиблись. До поры до времени Драммонды рыскали по окрестностям и беглецы оставались незамеченными. Но один из Мюрреев не выдержал и поддался жажде мести: он выстрелил из лука в ничего не подозревавшего вражеского воина и убил его. Тем самым горец выдал себя и свое укрытие, а войско Драммондов ринулось к церкви Маниверд.

То, что осталось от церкви в Маниверд после разрушения и перестройки. Какой она была до резни судить можно лишь примерно. 

Нападавшие не стали держать осаду и после непродолжительных «мирных переговоров», которые, скорее всего, выглядели как брань и стрелы, летящие из-за стен убежища, решили действовать жестокими мерами. Они обложили церковь хворостом и дровами и подожгли ее. Все находившиеся внутри погибли в огне и удушающем дыму. Чтобы заглушить крики умирающих, Кэмбеллы и Драммонды дали команду волынщикам играть во всю силу. Какой гуманный жест по отношению к своим войскам!

Молодой воин в костюме клана Мюрреев

Судя по тому, что никто так и не выбрался оттуда, как минимум, ради битвы, — в церкви и вправду были либо почти сплошь женщины и дети, либо Драммонды с Кэмпбеллами и не планировали выпускать беглецов. Не исключено, что они сами забаррикадировали двери снаружи, чтобы все Мюрреи остались там навсегда. Хотя оба варианта не исключают друг друга.

В пожаре выжил лишь один Мюррей, который умудрился выскользнуть из окна церкви. Единственная причина, по которой его не убили — он оказался двоюродным братом командира нападавших, Томаса Драммонда. А мы помним, что оба враждующих клана были во многом родственными (что, впрочем, не помешало одним сжечь других заживо). Томас позволил кузену сбежать с места побоища и за этот «проступок» был сурово наказан изгнанием из Шотландии. Много лет после этого он прожил в Ирландии, а когда все же вернулся, получил от Мюрреев в благодарность имение в Пертшире.

Но справедливость в каком-то смысле все же восторжествовала. Весть о резне в Маниверд быстро облетела всю Шотландию. Король страны Джеймс IV приказал провести расследование и в результате оба зачинщика — и Дэвид Драммонд и Дункан Кэмпбелл — были арестованы и повешены в городе Стерлинг. Как видно, даже лояльность и заискивание перед королевским двором не спасла Кэмпбелла от казни.

Другой запомнившийся шотландцам эпизод подлости Кэмпбеллов случился в 1646 году, когда они почти полностью истребили клан Ламонт вместе с женщинами и детьми. Причем, сделали они это с невероятным зверством.

К середине XVII века отношения между двумя кланами достигли точки обоюдной ненависти. Кэмпбеллы имели виды на территории Ламонтов и мечтали присоединить их к своим землям, а Ламонты, в свою очередь, отчаянно сопротивлялись. В 1645 году это привело к крупной битве при Инверлохи, в которой Кэмпбеллы получили хорошую взбучку, а Ламонты, поверив в свои силы, сами ринулись на земли противника, чтобы хорошенько пограбить.

Арчибальд Кэмпбелл, организатор самой беспощадной резни в истории Шотландии.

В следующем году Кэмбеллы во главе с их предводителем, Арчибальдом, нанесли ответный удар и вторглись на территорию Ламонтов, но уже не просто для грабежа, а с целью расширения своих границ. С боями дойдя до крепости Товард (она же — «Толл Айрд» на гэльском), Кэмпбеллы заперли противников в их родовом замке. Началась осада, и удача явно была не на стороне Ламонтов.

В конце концов, глава Ламонтов, Джеймс Ламонт, решил пойти на мирные переговоры. В результате попытки примирения, ему удалось договориться о сдаче на приемлемых условиях. Кэмпбеллы заверили вождя в том, что угомонились, отомстили за прошлогодний проигрыш и, как добрые джентльмены, готовы забыть старые прегрешения. Но это было всего лишь подлой уловкой.

Кэмпбеллы заявили о прекращении вражды и попросили Ламонтов, которые и так сдались, проявить щедрость к победителю и пустить измотанных воинов в крепость на ночлег. Вместе с проигравшими Кэмпбеллы отпраздновали окончание славной войны в том же самом замке Товард, и им было позволено остаться. Сейчас это выглядит дико, но тогда законы горского гостеприимства велели Ламонтам поступить именно так.

Ночью воины клана Кэмбелл встали по команде и устроили чудовищную массовую резню. Они не пощадили ни одного Ламонта: вместе с мужчинами были заколоты в своих постелях дети, женщины и старики. Джеймс Ламонт снова запросил пощады у победителя для тех, кого еще не успели истребить, и поклялся навсегда прекратить вражду. Но вместо того, чтобы остановить бойню, распаленные Кэмпбеллы только вошли в раж.

Воины клана сбрасывали мертвых в колодцы замка, чтобы отравить воду, 36 человек они закопали здесь же заживо, еще 35 Ламонтов повесили вместе на одном раскидистом дереве. Видимо, так Кэмпбеллы в извращенном виде обыграли метафору «семейного древа». Во время этого нападения было перебито больше 200 человек — все до единого, сдавшиеся на милость победителей.

Руины замка Ламонтов

Эта жестокая расправа вошла в историю как «резня в Дануне», в честь  находящегося неподалеку города. Руины замка Товард сохранились до сих пор. Разумеется, местные жители считают Толл Айрд проклятым, а здешние легенды изобилуют историями о двух сотнях призраков тех, кто был жестоко умерщвлен Кэмпбеллами.

Возмездие настигло Арчибальда Кэмпбелла лишь спустя 16 лет, в 1661 году, когда он был обезглавлен по приказу английского короля Чарльза II. Но причиной стала вовсе не резня в Дануне, а государственная измена. Впрочем, Кэмпбеллы не меняли своей стратегии и не пошли против правительства в открытую, просто во время гражданской войны интуиция подвела их и они поставили не на того монарха.

                                                                                                 Резня в Гленко

Но самым известным событием, которое связывают с Кэмпбеллами, стала резня в Гленко, во время которой они перебили целую ветвь клана Макдональд. Случилась она в 1692 году и во многом перекликалась с резней в Дануне, что только укрепило шотландских горцев в нелюбви к Кэмпбеллам.

К концу XVII века в Британии случилась так называемая «Славная революция», которая, в общем-то, и не была революцией. Вместо одного монарха, Якова II, к власти пришел другой — Вильгельм Оранский, который до этого правил Нидерландами, но был женат на дочери этого короля.

Якова II изгнали из страны и, согласно закону о престолонаследии (и благодаря интригам, конечно же), к власти пришел король с континента. Естественно, в Британии многие были недовольны. В особенности, это касается шотландцев. Еще бы, какой-то голландский выскочка-протестант будет командовать славными католиками в килтах! Грянуло новое восстание и сторонники Якова, якобиты, попытались свергнуть пришлого короля. Сделать у них это не получилось, и Вильгельм остался на троне.

Вильгельм Оранский

Вместе с Вильгельмом у власти остались и Кэмпбеллы, которые быстро почуяли, откуда дует ветер и что он им сулит. В очередной раз они выступили на стороне центрального правительства против своих неугомонных соседей-горцев. Причем, роль полицейского на страже порядка в бунтарском регионе давала клану почти неограниченную власть. Если все вокруг были недостаточно лояльны новому королю, то нападать можно было на каждого, не боясь получить сдачи.

Вильгельм Оранский решил повести себя как более-менее просвещенный монарх и проявил показное милосердие к горцам. Он дал им заверения в том, что никто не подвергнется давлению и получит все полагающиеся гражданские права, если вожди кланов присягнут в верности новому королю. На все это давался год, но его оказалось мало. Вожди сначала дождались разрешения от старого короля, Якова, который официально сдался и выбыл из гонки, а лишь затем поспешили в администрацию для того, чтобы проявить лояльность новому режиму.

Кэмпбеллам такая ситуация была чертовски неприятна. Если все эти вчерашние бунтовщики станут одним росчерком пера добропорядочными гражданами, то как же тогда отбирать их земли и скот и бить их дубинками?

Окрестности Гленко

лан Макдональд оказался среди тех самых колебавшихся, которые все же созрели для присяги новому правительству. Алистер Макиан, глава ветви Макдональдов из большой деревни Гленко, поспешил оформить документы и обезопасить свой клан. Но он слишком долго тянул с этим. Тем более, будучи горцем и человеком простым, Алистер не учел силу мощнейшей и губительнейшей стихии, то есть бюрократии.

Если вы когда-нибудь оформляли пустячный документ дольше двух недель, то можете понять вождя Макдональдов. Только в его случае на кону были сотни жизней, и, в том числе, его собственная. Документы с присягой кидали из канцелярии в канцелярию, и во многих случаях Кэмпбеллы, которые, конечно же, плотно заняли чиновничьи посты, не давали ходу бумагам.

В конце концов, документы дошли даже до госсекретаря по делам Шотландии, Джона Далримпла. Но тот не хотел давать хода делу и проигнорировал факт присяги. Проще говоря, этот чиновник пошел на государственное преступление, лишь бы не позволить горцам вот так запросто получить амнистию.

Джон Далримпл

Сам Далримпл мечтал стяжать славу борца с бунтовщиками и верного пса Его Величества. Сделать это занимаясь канцелярской рутиной было невозможно, поэтому он пошел на крайние меры. Власть, дарованная монархом, позволяла ему проводить репрессии против тех кланов, которые открыто выступали против Вильгельма. Видимо, никто, к огромному сожалению для чиновника, делать этого не желал, поэтому он самовольно назначил бунтовщиками Макдональдов и повелел провести против них акцию устрашения.

Для того, чтобы акция прошла успешно и, по возможности, кроваво, Джон Далримпл привлек тех, кто лучше всего подходил на роль организаторов резни. Неудивительно, что ими оказались Кэмпбеллы, которые, к тому же, испытывали особую ненависть к Макдональдам.

В Гленко были отправлены две роты солдат во главе с Робертом Кэмпбеллом. Там они были расквартированы якобы для того, чтобы переждать некоторое время и двинуться дальше. Местные жители и, особенно, Алистер Макиан, глава деревни и здешней ветви Макдональдов, приняли солдат с радушием. Они были совершенно уверены в том, что история с присягой закончилась благоприятно, так что клан находится под защитой амнистии нового короля.

Отряд Кэмпбеллов и английских солдат больше двух недель гостил в Гленко. Там им предоставили жилье, приняли по законам гор и обращались как с гостями. Наверняка Макдональды считали, что столь прожорливые и наглые гости несколько злоупотребляют гостеприимством, но делать хозяевам было нечего.

12 февраля Роберт Кэмпбелл получил от Джона Далримпла долгожданный приказ. Солдатам было предписано уничтожить изменников, убив всех, кто моложе 70 лет от роду, и предать это селение огню. Вечером того же дня будущие убийцы пировали вместе с Макдональдами, скорее всего, зная, что завтра начнется бойня. Роберт в очередной раз позволил своим бойцам обильно поужинать и выпить за счет горцев, а в пять утра, поднял их по команде и приказал убить как можно больше жителей Гленко.

К большой досаде Роберта Кэмпбелла, среди его солдат оказались предатели, которые отказались убивать детей и женщин по приказу командира. Многие из них даже успели сообщить хозяевам домов, в которых квартировались, об угрозе. В результате доблестному борцу со смутой не удалось выполнить приказ начальства в полной мере.

Убить на месте удалось лишь около сорока человек. Среди них был и Алистер Макиан, который до последнего был уверен в том, что его присяга дает ему защиту. Еще больше жителей Гленко сумели бежать в горы, но их участь тоже была незавидна — сорок из них замерзли там на смерть, спасаясь от преследования солдат.

Известия о резне дошли до Лондона и вызвали возмущение не только по всей стране, но и у самого Вильгельма Оранского. Еще в большую ярость он впал, когда в результате расследования выяснилось, что жители Гленко, фактически, были полноправными гражданами, которые оказались умерщвлены из-за мелочной клановой вражды и амбиций карьериста Далримпла.

На новом месте Вильгельм, который был прожженным политиком, пытался показать себя миролюбивым правителем, понимая, что его положение очень шатко. Резня с убийством младенцев явно не входила в его планы. Ответственность была возложена на Далримпла, а бойню в Гленко классифицировали как убийство. Впрочем, это не помешало Джону Далримплу, ушедшему со своего поста, дождаться смерти короля и возвыситься еще больше, чем раньше. При новой королеве Анне он и вовсе получил титул графа.

«Вход уличным торговцам и Кэмпбеллам запрещен»

Выходцев из рода Кэмпбеллов уже давно нельзя назвать кланом мясников и подлецов — обычные шотландцы, многие из которых разъехались по всему миру. Есть даже виски Clan Campbell, и разъяренные потомки Мюрреев, Макдональдов и Ламонтов вряд ли пытаются сжечь склады производителей. Хотя, говорят, в Хайленде остались места, где Кэмпбеллам до сих пор ни за что не подадут руку при встрече, а в некоторые пабы их не пускают, согласно правилу «Запрещается вход уличным торговцам, собакам и Кэмпбеллам!»

Советские и американские военнослужащие отдыхают с музыкой во время встречи в Чехословакии. Американцы в кадре из 2-й пехотной дивизии (2nd Infantry Division). Май 1945 года.