ОСТАРА: ЯЗЫЧЕСКИЙ ФЕСТИВАЛЬ И ХРИСТИАНСКАЯ ПАСХА
Пасха — один из величайших праздников христианского мира, день, в который в 33 году н.э. восстал из мёртвых Христос. В действительности, Христос рождается в зимнее солнцестояние, когда северяне праздновали Йоль, отмечая тем самым «новое рождение Солнца». Умирает Христос в начале весны, примерно в то время, когда язычники избавлялись от образин зимнего духа, например, масленицы, и заканчивали есть оладьи, на что у англосаксов в календаре был отведён целый месяц — Солмонат ( Solmōnaþ, Февраль). Ну, а воскресает Христос в апреле, в дни, когда солнце уже достаточно высоко и достаточно яркое, а холод и влажность уже не угрожают убить посевы — это время сеять новый урожай. Таким образом, новозаветный календарный цикл полностью ложится на старый языческий, который отражает последовательность событий: рождение нового солнца (года, бога), смерть старого солнца (года, бога (при этом старый — не просто утративший новизну, а старый буквально)), вступление нового солнца (года, бога) в свои права. И к этому событию, как раз, и приурочен праздник Остары.
ЕВРОПЕЙСКОЕ ИУДЕЙСТВО И ЯЗЫЧЕСТВУЮЩЕЕ ХРИСТИАНСТВО
Современный праздник Остары является полностью сконструированным заново неопаганистами, преимущественно в последние десятилетия. К слову сказать, они отмечают праздник в весеннее равноденствие, что весьма условно и не вполне верно. Впрочем, скорее всего, этого возрождённого праздника никогда бы и не было, если бы не название Пасхи, которое закрепилось на территории от австрийских Альп до северных пределов Нижних Земель и в англосаксонской Британии. Easter у англичан, Oschder у амишей, Ostern в новонемецком, Ouschteren у люксембургцев — этот список можно продолжать долго. Но почему в казалось бы едином христианском мире один из основных церковных праздников у одних называется Пасхой (Pascha), а у других как-то странно и совсем не по-библейски — «Истер/Оштер»?
Начнём по порядку. К тому моменту, когда 103 административные провинции римской империи превратились в 103 церковных диоцеза, большинство жителей бывшей империи разделяли такую простую идею: любой правоверный христианин — в сущности иудей. И здесь нужно сразу сказать, что речь шла не о национальности или происхождении, а о понятии некоего эсхатологического иудея, как носителя богоизбранности. Понятие «иудей» являлось почти синонимом понятию «богоносец». Эта тенденция то отчётливо проступала, то снова уходила в тень, вплоть до 12-13 веков, когда еврейские погромы в Европе не превратились в некую привычную традицию, в «старое-доброе ультранасилие», и ассоциировать себя с иудеем, при этом, им не являясь, стало, мягко выражаясь, бесперспективно. Ну, а до того времени, все истово верующие стремились разделить участь народа-богоносца (да-да, этот православный штамп происходит именно оттуда) и приобщиться к празднику Пейсах, откуда, собственно и происходит слово Пасха.
Изначально, Пейсах — это день, когда народ-богоносец вынес на своих плечах веру из египетского рабства, миновав при этом 10 казней египетских, самой страшной из которых было избиение всех египетских первенцев, после того, как евреи принесли в жертву агнцев. Но христианская Пасха продолжает эту историю, уже минуя самих евреев — Иисус приносит себя в жертву, сам называясь Агнцем, за всех живущих людей, избавляя вообще всех от страшных казней и превращая тем самым всех в условных иудеев — богоизбранный народ. В память об этом обряды церковного причастия и крещения долгое время совершались только перед Пасхой. Пасха была, по существу, главным днём в году, днём когда смывались все грехи, Христос из своей земной жизни (что начиналась в Рождество) возносился в своё вечное бытие и отпускал грехи всех крестившихся накануне. Из-за колоссальной значимости этого дня и его неразрывной связи с иудейским началом, название Пасха распространилось на большей части крещёной Европы.
Но, как вы уже могли бы догадаться, рассуждения о столь высоких материях не вполне были доступны германским варварам-язычникам, для которых кровно-родственные связи были единственной понятной формой существования общества. Франки, англосаксы, бавары, тюринги и т.д. не знали civitas, они не представляли что такое — жизнь в городах. Поэтому, они и построили феодальное общество, далёкое от римских городов-колоний, вовсе им не понятных. Жить без больших семей, или вовсе без семей, пытаясь строить по-родственному тёплые отношения с посторонними людьми просто на основании общей веры для германцев — удел не свободного, пускай и бедного, человека, а безродного раба, которому больше ничего не осталось. Более того, германские варвары не могли никак понять того, зачем Христос пожертвовал собой ради них и почему он стал им братом — ведь это, по законам кровного родства, обязывает их к кровной мести. При том кому? Иудеям, которые Христа выдали и римлянам, которые его распяли. Но как это возможно?! если, именно, римляне их крестят и внушают идею того, что они теперь сами иудеи? С подобной коллизией может смириться сознание человека, привыкшего к бюрократическим сплетениям цивилизации и того, кому доводилось сталкиваться с церковным нотариатом. Но вот варвар, для которого вергельд — решение всех проблем, такого принять не сможет.
И, действительно, крещение англосаксов и франков было трудоёмким, ещё сложнее оно протекало во Фризии. Церковь оказалась вынуждена идти на уступки и отказаться от тотальной нетерпимости к исконному мировоззрению язычников, следуя тактике подмены понятий. Христианство к северу от Альп и на Альбионе обрядилось в языческие наряды. Впервые Пейсах стал называться именем языческого праздника — Остара.
(Остара в иллюстрации Йоханнеса Герца, 1884 г.)
В 1835 году, в своём труде «Немецкая Мифология» Якоб Гримм отмечал, рассуждая о немецком названии Пасхи — Ostern:
Мы, Германцы, по сей день называем апрель остермонат (ostermonat), а эстарманот (ôstarmânoth) упомянут уже Эгинхартом. Великий христианский праздник, который, обычно, выпадает на апрель или конец марта, несёт в себе остатки старейшего древневерхненемецкого имени ôstarâ <…> Эта Ostarâ, как и [англосаксонская] Eástre, должны в языческой религии обозначать высшую сущность, поклонение которой настолько укоренилось, что учителя Церкви приняли это название и использовали его в одном из своих собственных величайших празднеств.
Известный немецкий филолог подчёркивает, что языческое название праздника могло сохраниться только благодаря его величайшей значимости. Он приводит в доказательство франкского хрониста Эгинхарта, жившего на рубеже 8-9 веков. Здесь же стоит вспомнить другого известного хрониста, англосакса Беду Достопочтенного, родившегося во второй половине 7 века. Он писал в своём труде «О вычислении времени»:
Эстурмонат (Eosturmonath)имеет имя, которое ныне переводится как «Пасхальный месяц», а раньше он назывался в честь их [англосаксов] богини Эстре (Eostre), в чью честь давались пиры в этот месяц. Сейчас же они обозначают этот Пасхальный сезон её именем, называя радость этого нового ритуала освящённым веками именем старого обряда.
Похоже, что Беда подтверждает предположения Я. Гримма. С другой стороны, на сообщение, составленное Бедой, неоднократно обрушивались с нападками критики, упрекая Отца Церкви в выдумках. Однако исследователь Чарльз Биллсон, солидарен с Я. Гриммом, выступает в защиту Беды и говорит, что нет необходимости упрекать досточтимого священника. Христианизация Англии началась в конце 6 века и к середине 7 века была завершена, так что Беда, родившийся в 672 году, имел все возможности узнать имена исконных богинь англосаксов, культы которых едва ли продолжали существовать на его веку.
(Некое апрельское празднество, запечатлённое на англосаксоснкой миниатюре. Вероятно, это ни что иное, как празднование Пасхи/Остары)
Однако точку в спорах положили matronae Austriahenae — находка 1958 года. Порядка 150 романо-германских надписей, датированных 150-250 гг. н.э. были найдены в Моркен-Харффе, Северный Рейн-Вестфалия. Как и множество других романо-германских богинь, matronae Austriahenae представляли собой группу из трёх женских божеств, поэтому они упоминаются во множественном числе — матроны Аустриэны. Большинство из надписей в честь этих матрон — неполные, но всё же их оказалось достаточно для того, чтобы в 1966 году исследователи связали упомянутых в них богинь этимологически с богиней Эстре/Остарой. При этом, исследователи считают значение этого персонажа крайне высоким, за пределами обыкновенной функциональности божества.
Возвращаясь к Я. Гримму, филолог и фольклорист обращал внимание на то, что все народы, граничащие с германцами, приняли библейскую пасху, даже Ульфила пишет $#66368;$#66352;$#66371;$#66362;$#66352; (paska), а не $#66352;$#66367;$#66371;$#66372;$#66370;$#66377; (áustrô), хотя, он должен был знать это слово, поскольку, как полагал Гримм, д.-в.-нем. наречие ôstar выражает движение в направлении восходящего солнца, аналогично древнесеверному austr, и, соответственно, должно быть такое же слово в англосаксонском, которое Гримм реконструировал как ēastor , и готском — $#66352;$#66367;$#66371;$#66372;$#66370; (áustr). Гримм даже допускал, что у скандинавов могло быть некогда поклонение некоей богине под именем Austra, но, если такое и было, то прекратило существование уже ко времени христианизации. Аустра — разумеется, эквивалент богини Остары/Эстре.
В целом, Гримм приходит к следующим выводам:
Ostara, Eástre вероятно была обожествлением сияющей зари, восходящего света, зрелища, дарящего радость и благословление, чьё значение могло быть с лёгкостью адаптировано ко дню воскресенья христианского Бога. На Остару зажигались костры и, согласно распространённым верованиям, в момент, когда солнце встаёт <…> Вода, которую набрали в утро Остары, считается целебной, как и в утро Рождества <…> также и языческие взгляды прививались христианским празднествам. Девушки одевались в белые рубища, обычно крестильные рубахи, подразумевая, что становятся похожими на богиню Остару.
<…>
Языческая Остара имеет много общего с майскими праздниками и рецепцией весны, особенно, в отношении костров. Тогда, похоже, что, среди людей долгие века были популярны игры, связанные с Остарой: я отсылаю, в особенности, к обычаю прятать пасхальные яйца и к пасхальным сказкам, которые священники рассказывали с кафедры для развлечения народа, связывая их с христианской религией.
В последнем абзаце Гримм говорит, конечно, не о нравоучительных библейских притчах, а о фольклорных сказках, которые, однако, потом истолковывались в ключе новой религиозной доктрины — приём очень распространённый на протяжении всего средневековья и, надо полагать, на протяжении всего существования христианской герменевтики и экзегетики.
Так, постепенно, находя точки соприкосновения, Церковь взращивала доверие к себе в умах и сердцах вчерашних язычников-варваров, превращая англов, франков, саксов, фризов и прочих дикарей в воцерковлённые народы, ведомые Господом.
ООСТАРА В СКАНДИНАВИИ
Глядя на общность, складывающуюся вокруг Остары, вытекает резонный вопрос: почему в Скандинавии Остары нет? Сложно ответить, почему её нет. Возможно, правильнее было бы спросить: а была ли она там вообще?
В самом начале я пустился в сравнение календарных циклов христиан и язычников, с момента зимнего солнцестояния, и, через весеннее равноденствие, подвёл всё к началу сельскохозяйственного цикла, обращая внимание на то, что не важно, язычник или христианин, но оба будут отмечать одни и те же события. В источниках сохранилась довольно скудная информация о Дистингах или Дисаблотах, больших празднествах, на которые люди стекались со всей страны. Обыкновенно дистинги приурочивались ко всеобщим великим тингам, например к Свеатингу. Дистинги выпадали на конец февраля — начало марта. Не редко в это время играли свадьбы и воздвигали поминальные камни, заключались союзы и объявлялись войны. Одним словом — дистинги были крайне важным событием в жизни скандинавов.
Дистинги специально подгадывались таким образом, чтобы ко дню весеннего равноденствия все участники уже успели разъехаться по своим чертогам с новостями, а затем наступало затишье перед началом аграрного цикла, который стартует в северном полушарии, примерно, во второй половине апреля. Здесь-то и должен был быть у скандинавов праздник, эквивалентный Остаре. Однако, вместо него там Пасха. Скорее всего, сельскохозяйственные праздники не были особенно престижными в обществе викингов, которое зиждилось на рабстве. Если так, то Остара — это праздник рабов-землепашцев и его возвеличивать смысла нет, в то время как Пасха — праздник Белого Христа, который даровал власть в руки новой аристократии, давно её ждавшей, и вот это отметить, как раз, стоит.
Так или иначе, Я. Гримм настаивал на существовании богини Аустры и таковая, как божество крайне значимое для соблюдения сельскохозяйственного календаря всё же должна была присутствовать в скандинавском пантеоне. Во всяком случае, до 6-7 вв. работорговля в Скандинавии не имела таких размахов и сельское хозяйство продолжало быть если не доминантой, то существенной частью общества древних скандинавов. Так вот, говоря об утраченной богине, впору вспомнить о Фрейе, чьё имя, подавляющим большинством исследователей истолковывается как эпитет, обозначающий «Госпожа, Леди», который со временем вытеснил подлинное имя богини по каким-то причинам. И между тем, стоит отметить, что Фрейя, как богиня плодородия, вполне согласуется с гипотетической Аустрой Гримма, в которой он видел пробуждение весны и, соответственно, плодородия.
Также ряд исследователей обращают внимание на связь Остары/Эстре и Фрейи. В Северной Европе изображения Остары-Пасхи часто включают зайцев и кроликов. Особенно подробно эта взаимосвязь была изучена на примере английского фольклорного материала, после чего исследователи предположили связь между этими традициями и Остарой. В своей работе, посвящённой месту зайцев в фольклорных обычаях, Ч. Биллсон перечисляет множество обычаев по всей Северной Европе, которые связывают зайцев с празднованием Пасхи-Остары. Говоря уже в более узком контексте об Англии, Биллсон приходит к выводу:
<…> вне зависимости от того, была ли богиня по имени Эстре или нет, и какая-либо связь, которую заяц имел с культами саксов или бриттов, существуют твёрдые основания полагать, что священность этого животного восходит к эпохе ещё более отдалённой, в которой это является, возможно, очень важной частью великого весеннего празднества доисторического населения этого острова.
Некоторые учёные проводят связь между обычаями и образами объединяющими зайцев с богиней Эстре и скандинавской богиней Фрейей. Дж. А. Бойл отмечает, что несмотря на то, что мало известно об Эстре, всё же, на основе фольклора, предполагается, что её божественный свет должны нести зайцы. Эстре определённо ассоциируется с весенним плодородием, любовью и плотскими наслаждениями, которые, в свою очередь, ведут к рождению детей (плодородию иного рода). Автор подчёркивает, что хотя об Эстре упоминается лишь в кратком сообщении Беды, всё же, среди исследователей есть согласие в том, что Эстре идентифицируется со скандинавской Фрейей. Зайцы так же не ассоциированы напрямую с Фрейей, как и с Эстре, но, точно так же, они часто являются своеобразным «атрибутивным спутником» этой богини любви и плодородия.
Возможно, эта связь с зайцами уходит корнями в общее европейское прошлое, поскольку кролики и зайцы являлись животными прямо связанными с Афродитой и Венерой — средиземноморскими богинями любви и плодородия. К слову сказать, у римлян апрель, что буквально означало «расцветающий» («цветень» по-старославянски), считался месяцем Венеры, на который приходилось сразу две венералии — крупных празднества в честь этой богини. Первый праздник отмечали 1 апреля, второй — 21 апреля. Обычно Пасха-Остара отмечается в этом диапазоне. Так что, Венера — ещё одна богиня любви и плодородия, почитание которой приходилось на апрель.
Такжестоит отметить, что праздник Рождения Солнца/Бога — Йоль/Рождество отмечают спустя почти 9 месяцев со Дня Пробуждения Богини-Госпожи Весеннего Плодородия и Смерти/Воскрешения старого Солнца/Бога — Остары/Пасхи. То есть здесь прямая связь: богиня Остара/Эстре зачинает Новое Солнце, которое родится в день зимнего солнцестояния, чтобы жизнь продолжалась, в то время как Солнце, рождённое в прошлом году, умрёт в день пробуждения Остары/Эстре.В христианской традиции происходит практически то же самое: в конце марта-начале апреля отмечается Благовещанье, которое предвосхищает непорочное зачатие Христа, спустя 9 месяцев Он рождается, а затем возносится на Пасху, близко ко дню Своего зачатия в марте-апреле.
Зайцы и кошки в средневековой Европе рассматривались как союзники ведьм. И кошки и зайцы присутствуют на средневековой иконографии Девы Марии, как символы побеждённых Богородицей пороков. И кошки и зайцы в равной степени имеют эпитет «мартовский», что означает в данном сочетании «сумасшедший». Если в русскоязычном пространстве больше известен мартовский кот, который ведёт себя агрессивно и шумно, то в англоязычном мире всем больше знаком мартовский заяц или кролик, настолько неуравновешенный, что его образ в 19 веке даже составил компанию Безумному Шляпнику.
И хотя Снорри описывает нам Фрейю, которая перемещается на колеснице запряжённой двумя котами, некоторые исследователи полагают, что это изображение не безусловное и могло быть лишь вариантом, известным исландскому автору. В конце концов, в 13 веке, кошки, как ведьмины животные, гораздо больше соответствовали Фрейе, как атрибут, подчёркивающий её связь с сейдом — колдовством. И странно то, что среди всех животных асов именно кошки Фрейи остались безымянными, что наталкивает на мысли о том, что кошки, в качестве компаньонов Фрейи, появились относительно недавно и вытеснили каких-то других животных. Могли это быть зайцы или кролики? — Кто знает. Во всяком случае, среди альтернативных версий присутствуют такие, согласно которым прежде кошек колесницу Фрейи тянули зайцы, либо пара зайцев сопровождала Фрейю наравне с парой кошек, аналогично двум волкам и двум воронам, что следуют за Одином.
(Так по, мнению язычников, и выглядел приход весны и пробуждение природы, это есть проявление Остары.)
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Пасха, как и Рождество, является исконным европейским праздником, который жители этого континента стали отмечать с тех самых пор, когда они научились возделывать землю, то есть, никак не меньше, чем 6-7 тысяч лет назад. За новым названием Пасхи кроется древнее имя Остары, как и за новым названием Рождества кроется древнее имя Йоля. Традиции празднования Остары невозможно связать с каким-либо народом, племенем, этнической группой, поскольку и имя Остары, очевидно, новое для праздника, однако получившее популярность благодаря неопаганизму.
Вместе с тем, Остара, вне зависимости от генезиса праздника, является осколком исконной культуры Европы, её языческого наследия, которое, на этот раз, как и в случае с Рождеством-Йолем, всё же взяло верх над волей Церкви и проигнорировало христианизацию. Это, поистине уникальное явление, когда не Церковь адаптировала древнейшие дохристианские традиции, а исконные обычаи ассимилировали новое религиозное учение, встроив его в контекст своего мировоззрения. Поэтому, не важно, кем вы себя считаете, вы можете смело дожидаться Пасхи и отмечать приход весны, отмечать приход света, воскресение Бога или Солнца — не важно, смысл будет один и тот же.
В остальном, сейчас уже сложно что-то говорить о деталях и пытаться реконструировать обряды и ритуалы, но вы так же можете быть уверены, что когда-то очень давно, 13-15 веков назад, жители Северной Европы, даны, свеи, норманны, саксы, франки, англы, фризы, йоты — все они отмечали в первый День Солнца (Sunday) после полнолуния, наступившего не ранее дня весеннего равноденствия, Великий Праздник богини весны, света, любви и плодородия. Для каких-то народов она осталась известна как Эстре или Остара, для иных — просто как Госпожа (Фрейя).
Имя богини Эстре восходит к протогерманскому корню **Austrǭ, который происходит от прото-и.-е. корня *h₂ews-, что значит «сиять». Можно ли реконструировать имя богини как Госпожа Сияние (Freja Austra/Fréo Ēostre) — вопрос неоднозначный. Во всяком случае, это позволяют сделать изложенные выше аргументы, начиная от допущений Я. Гримма о существовании богини Аустры у скандинавов, продолжая суждениями исследователей о том, что Фрейя — всего лишь титул-эпитет, который вытеснил подлинное имя богини, и, заканчивая таким аргументом как обнаружение упоминаний о германо-римской богине matrona Austriahena, что примерно, и означает Госпожа Сияние.
Благодарность группе
Ecumene | История | Викинги | Руны | Сага за эту статью
Ссылка на группу (https://m.vk.com/public_ecumene)
Австралия - с XVII века монополист на рынке неведомой хуйни.