страны

Портрет «Хоакин-горный вор». Гравюра Томаса Армстронга, опубликованная в выпуске «Сакраменто-Юнион-Стример» от 22 апреля 1853 года.

Хоакин Мурьета Каррильо (исп. Joaquín Murieta Carrillo, также Murrieta или Murietta; 1829 — около 1853; называемый также мексиканским и чилийским Робин Гудом или Робин Гудом из Эль-Дорадо (исп. Robin Hood de El Dorado) - полулегендарная фигура времён калифорнийской золотой лихорадки 1850-х годов. Одни называют его бандитом, другие — мексиканским патриотом. Мурьета в определённой степени стал прототипом Зорро. Его имя для некоторых политических активистов символизирует борьбу против англо-американского экономического и культурного господства в Калифорнии.

Амакуса Сиро и Симабарское восстание. Художник Такато Ямамото.

Многим, интересующимся историей Японии, известно имя Амакусы Сиро - лидера восставших христиан княжества Симабара. Не станем описывать историю этого восстания, её найти несложно. Нас здесь интересует другое. Амакуса Сиро, возглавив христиан, принял мученическую смерть, так же, как и почти все, кто его окружал. Казалось бы, с точки зрения католической церкви он заслужил канонизации. Но этого не произошло. Почему же? А дело здесь в следующем - Амакуса с точки зрения католической церкви был... еретиком. Ведь окружающие считали его ни много, ни мало - новым мессией, реинкарнацией Иисуса Христа. Да и идеи его имели скорее синкретический с традиционными верованиями японцев характер. Но это бы ещё полбеды - это бы Ватикан ему простил, может быть. Самый страшный его грех был в том, что в своих посланиях Амакуса вовсе не призывал покориться Риму. Да и само восстание вовсе не было инициировано, как раньше ряд выступлений, иезуитами, а первоначально имело стихийный характер - доведённые до отчаяния террором симабарского князя крестьяне-христиане не выдержали и выступили против него, так что оно имело народный характер, сама же религиозная идея приложилась к нему постольку, поскольку в прошлом Симабара была одним из самых значимых центров католического христианства в Японии, в связи с чем основная часть восставших исповедовала христианство. Вопрос же верности папскому престолу там вообще не упоминался. Восставшие на место не только папы Римского, но и самого Христа, возвели несчастного юношу, ставшего заложником данной ситуации. Амакуса-мессия католической церкви оказался не нужен - поскольку в данном качестве церковникам пришлось бы признать главенство японских христиан над самим Римом. Почти что ещё ребёнок. Амакуса волей злой судьбы превратился в заложника возникшей ситуации - но даже после мученической смерти (во всех смыслах мученической - особенно ужасна судьба его семьи - не пожалели даже малолетних детей - всякое уважение к японскому сёгунату после этого пропадает напрочь, так что вообще ни в малейшей степени не жаль того истребления, которому подверглись самураи во время Революции Мэйдзи - они и хуже участи заслужили), во имя Христа, те, кто говорил от имени Христова, лицемерно отвернулись от него.

И вот они поднялись - христиане из деревень, стонавшие
От тирании правителя Симабара.
Повергли управляющего Мацукура и, под эхо горы Ундзэн,
Ах, провозгласили своим главой Амакуса Сиро и восстали в Симабара.
Теперь тысячи, десятки тысяч из них осаждены в замке Хара;
Войска правительства, окружившие их, превосходят числом,
Однако они стойко объединились под христианским крестом.
Ах, Амакуса Сиро и восстание в Симабара...

(Из "Амакуса Сиро-но ута" - "Песни Амакуса Сиро").

Смерть Мори Ранмару. Художник - Мицухиро Ёшида.

Такой стиль причёски с длинными прядями надо лбом носил название маэ-гами (от слов "волосы" и "спереди"), и соответствовал подростковому возрасту. Когда юноша достигал 18-20 лет, волосы сбривались, как знак взросления.

Мори Ранмару родился в провинции Мино. Его отец - Мори Йесинари - был вассалом клана Ода. Нобунага впервые увидел Ранмару, когда тому исполнилось 6 лет. Миловидный и способный мальчик сразу привлек внимание могущественного полководца. Так как отец и братья Ранмару погибли на войне, его мать, собираясь уйти в монастырь, просила Нобунагу позаботиться о ее сыне. Так Ранмару стал воспитанником, а впоследствии и возлюбленным (o-kosho) Нобунаги. Я думаю, что ни для кого не секрет, что гомосексуальные отношения в самурайской среде средневековой Японии, да и, в общем то, и в более поздний период, не были чем-то запретным и для этого даже имелась соответствующая традиция – фактически это нашло даже своё отражение в системе воспитания молодых самураев, по принципу учитель-ученик – вот только отношения между учителем и учеником были не совсем платоническими, так сказать.

На военной службе Мори Ранмару сделал превосходную карьеру - в шестнадцать лет он стал личным адъютантом Оды Нобунаги и к тридцати годам очень даже мог бы стать одним из военачальников его армии - он зарекомендовал себя как очень умный и умелый командир, а также как отважный и храбрый воин. Однако этому не суждено было сбыться. 2 июня 1582 года, готовясь к походу в Китай, Ода Нобунага остановился на отдых в храме Хоннодзи, который находится в Киото. Узнав об этом, один из его военачальников - Акэти Мицухидэ (Akechi Mitsuhide), испытывавший к Нобунага давнюю неприязнь, привел свой отряд в Киото и неожиданно атаковал резиденцию своего покровителя. В ходе штурма храма Мори Ранмару был тяжело ранен. Получив отпор, воины Акэти Мицухидэ подожгли храм. Осознав безнадежность положения, Нобунага и Ранмару покончили жизнь самоубийством - совершили сэппуку.

Трагический конец Ода Нобунага и Мори Ранмару создал романтический ореол вокруг их отношений. Имя Ранмару стало нарицательным - в Японии оно имеет примерно такое же значение, что и имя Адониса в эллинской культуре.

Скульптура пограничника и собаки на станции "Площадь Революции" в Москве, по преданию, приносящая удачу, если потереть нос бронзовой собаке.

Без сомнения, эта - самая известная скульптура из всех на "Площади Революции", а, возможно, и во всем московском метро. Практически каждый проходящий трет собаке нос, лапы, бедра...



Итак, практически всем известная, но от того, не менее интересная легенда.



Родилась эта примета, скорее всего, благодаря студентам МГТУ имени Баумана, расположенного через одну станцию от "Площади Революции".



Считается, если студент дотронется до носа собаки, то это принесет ему удачу. Есть разные варианты этой приметы. Например, выбежать из поезда, дотронуться носа сразу всех четырех собак и успеть вернуться в этот же поезд. Есть вариант, что до носа надо дотронуться зачеткой.



Также есть вариант приметы, что для успешной сдачи экзамена надо дотронуться до носа собаки, а для сдачи зачёта до ее лапы.



Т. к. бронзовые фигуры на станции повторяются, и собачек, как и пограничников, здесь аж четыре. Поэтому носы блестят у всех четырех собак. Студенты МГТУ имени Баумана, к примеру, считают, что "их" собачка - та, что ближе к выходу. Только вот какая ближе - определить тоже трудно. Но большинство учащихся считает, что правильная последовательность действий такова: третий вагон с конца в сторону "Щелковской", и ее называют собака Баумана.



Просить удачи на станцию метро "Площадь Революции" студенты приходят с 1938 года. В разгар сессии, чтобы погладить собачку, порой выстраивается целая очередь.



Вероятно, помогает, ведь помощи, да и просто удачи, приходят просить у этой собаки не только студенты, но и обычные жители и гости столицы. и даже иностранцы. Особенно почему-то нравится тереть нос и лапу китайцам. корейцам и японцам - их можно толпами наблюдать каждый день на этой станции метро...

Имя одного из главных злодеев аниме Наруто происходит от имени Ямата-но ороти - легендарного змееподобного дракона с восемью головами, одного из самых известных персонажей японской мифологии. Внешний облик Орочимару тоже напоминает змеиный и способности схожи со способностями Ямата-но ороти. Кстати, если оценивать по аниме - то доктор Менгеле по сравнению с Орочимару просто дилетант...

Кошки и японская мифология.

В Японии почитаема богиня Каннон, в честь которой названа известная компания Canon. В Китае богиня известна под именем Гуанинь (женская ипостась бодхисаттвы Авалокитешвары). С этой богиней связана легенда о манеки-неко (яп. “манящий кот”), трехцветной (или же полностью белой) кошке с поднятой лапкой, которая приносит удачу и прибыль. Согласно легенде, однажды в период Эдо мимо буддистского храма Готокудзи, посвященного Каннон, проезжал состоятельный феодал. В дороге его настигла гроза, и путешественник был вынужден спрятаться от дождя под ближайшим деревом, но, внезапно, увидел на дороге кошку, которая будто бы манила его к себе. Заинтересованный, феодал пошел за кошкой в сторону храма, и тут же в дерево, под которым он ранее укрывался, ударила молния. Впечатленный кошачьим провидением, благодаря которому он остался в живых, феодал пожертвовал храму большую сумму денег, чтобы ни монахи, ни их кошка, в которой воплощалась Каннон, больше ни в чем не нуждались.

Следует отметить, что образ кошки в сознании японцев был достаточно противоречив: известны, например, такие демоны-оборотни, как бакэнэко и нэкомата. Бакенеко становится кошка, прожившая больше тринадцати лет, весящая более, чем 1 кан (3,75кг), или же обладающая очень длинным хвостом - вследствие влияния этого поверья была выведена порода кошек, известная как “японский бобтейл”, с рождения обладающая коротким хвостиком. Также в бакэнэко мог обратиться дух умершей женщины, которая жаждет отомстить за свою смерть - это случалось, если кошка запрыгивала на грудь погибшей. Однако, хотя бакенеко чаще преследовали людей, иногда они выступали в качестве помощников и защитников любимых хозяев.

В отличие от бакэнэко, нэкомата изображалась кошкой с раздвоенным хвостом, и считалась более опасным ёкаем. Однако, в современной японской культуре образ “человеко-кошки” весьма распространен (в анимэ, манге, видеоиграх и пр.) и оценивается положительно, свидетельством чему является большое количество “нэкомусумэ”, девушек с острыми ушами, хвостом, или иными чертами кошачьих. Важным элементом образа нэкосумэ является частое употребление слова “ня”, звукоподражание мяуканью кошки.

Мэй Ланьфан (слева) и Сергей Эйзенштейн. 1935 год.

Мэй Ланьфан (梅兰芳, 1894 - 1961), исполнитель в женском амплуа дань, на протяжении 40 лет был самым известным в мире актером пекинской оперы. Он первым вывез пекинскую оперу за рубеж.

В 1935 году Мэй Ланьфан со своей труппой побывал в Советском Союзе. Ради того, чтобы увидеть их игру, в Москву приехал знаменитый немецкий писатель Бертольт Брехт, а во время ленинградских выступлений спектакли Мэй Ланьфана посмотрел Сталин.

В отличие от западной, пекинскую оперу приходят не столько слушать, сколько смотреть. Это синтетическое искусство, в котором органично сочетаются актерское мастерство, вокал, хореография, сценическая речь, пластика, владение боевым искусством, акробатика. С другой стороны, искусство пекинской оперы - искусство условности и устойчивой традиции, что коренным образом отличает его от психологического европейского театра.

Сергей Эйзенштейн снимал фильм о гастролях пекинской оперы в Москве, но по каким-то соображениям Комитет по делам кинематографии отменил решение о производстве фильма.

В период гастролей в СССР Мэй Ланьфан встречался с такими знаковыми деятелями русского искусства, как К.С. Станиславский, В.И. Немирович-Данченко, С.М. Эйзенштейн, В.Э. Мейерхольд. Немирович-Данченко, высказывая впечатления от увиденного, отмечал, что нет другой формы искусства, способной своей точностью и яркостью так же точно выразить дух нации. Мейерхольд замечал, что Мэй Ланьфану превосходно удалось исполнить женские образы: "В нашей стране множество актрис, но ни одной не удавалось передать то женственное, что просматривается в персонажах Мэя".

Пекинская опера воздействует на зрителя в максимально условной форме, и это открывает простор воображению. Актёры изображают не формальное, внешнее сходство с персонажами, а концепцию, идею, символ, что позволяет зрителю домысливать за него остальное. Так, актёр в амплуа дань играет не конкретную женщину, а идею женственности. Именно поэтому от игры Мэй Ланьфана у публики создавалось впечатление, что, как пишет Вера Юренева, "...он, и только он - самая пленительная женщина в мире" ("Мои записки о китайском театре").

Мико - служительница синтоистского храма в Японии, осуществляет ритуальный танец кагура.

В древности мико вводили себя в транс исступлённой ритуальной пляской кагура (прообраз которой можно найти в мифе о том, как выманивали укрывшуюся в пещере богиню Солнца Аматэрасу-но Оомиками), которая должна была привлечь внимание ками (божества), который снисходил в тело шаманки. В таком состоянии мико совершали предсказания от имени богов, лечили болезни, давали советы политическим деятелям. Принято считать, что мико были девственницами, хотя доказательств тому нет. Скорее всего, девушки служили в храмах лишь до замужества, после которого оставляли службу и переключались на домашнее хозяйство.

С течением времени и приходом в синто даосских веяний из Китая, ритуальный танец «остепенился», стал более «цивилизованным». Ныне это строгое церемониальное действо, исполняемое под музыку фуэ (флейты) и кото (струнного щипкового инструмента). Ритм танцу задаётся постукиванием специальных дощечек сякубёси.

Сегодня обязанности мико заключаются в проведении храмовых обрядов, исполнении упомянутых церемониальных танцев, осуществлении брачных церемоний, предсказаниях, и просто в поддержании чистоты и порядка в храмах. Иногда в качестве мико подрабатывают студентки, особенно во время мацури (храмовых праздников-фестивалей), которые порой растягиваются на несколько недель.

Точный перевод слову мико найти непросто. В Китае иероглифом 巫 (первый кандзи в японском слове мико) обозначали различных шаманок, колдуний, чародеек, целительниц. Это имело смысл для первоначальных занятий мико, но ныне утратило такое значение. В современном японском слово мико не несёт мистического смысла и просто обозначает храмовую служительницу.

Традиционное одеяние мико состоит из белой рубахи с широкими рукавами (которая в длину обычно достаёт до пят), ярко-красных хакама и таби (высоких носков с отделённым большим пальцем).

В литературе, манге и аниме, описывающих средневековую Японию, мико обычно изображаются героинями, защищающими людей от злых духов, демонов и призраков. В подобных историях мико обычно владеют каким-нибудь боевым искусством, как правило — с применением традиционного японского оружия (обычно — лука или меча), а также пользуются магией, чаще всего о-фуда.

Американские и советские техники с авиабомбами на аэродроме под Полтавой. На стоящей бомбе надпись по-английски «To the Axis from U.S.S.R. and U.S.A.» («Для Оси от СССР и США»), на лежащей слово «бомба» по-русски и «бомбы» по-английски. Позади солдат бомбардировщик B-17 «Летающая крепость» и транспортный самолет С-47. 1944 год.

Осенью 1943 США попросили Сталина разрешить тяжелым бомбардировщикам ВВС США пролетать над территорией СССР для бомбардировки целей в восточной Германии и на Балканах, чтобы им не возвращаться в Англию или Италию. В начале 1944 года СССР выделил для этого три летных поля на Украине в Полтавской области: в Полтаве, Миргороде и Пирятине (Полтавский аэроузел, 169-я авиабаза особого назначения). Аэродромы прикрывались советской авиацией ПВО, на самих аэродромах все было организовано на высочайшем уровне.

На многих фотографиях в альбоме – поврежденные и уничтоженные на земле бомбардировщики. Немецкая авиация следила за действиями американских бомбардировщиков, и в ночь на 22 июня 1944 г. она нанесла удар по аэродромам Полтавы и Миргорода. Несмотря на то, что советское командование предполагало такой ход событий и рассредоточило самолеты по краям аэродромов, а также обеспечило сильный зенитный огонь и прикрытие аэродромов ночными истребителями, немцы нанесли ощутимый урон: уничтожено 44 B-17, 2 С-47 — 2 и 1 «Лайтнинг», повреждено: 25 B-17, 15 Як-9, 6 Як-7, 1 «Харрикейн» и 3 У-2. Сгорело 300 тонн бензина, уничтожено до 2000 авиабомб. Погиб 1 американец и 15 было ранено, советских служащих было убито — 31, ранено — 88 (в число раненых и убитых входят и бойцы ПВО).

Операция «Фрэнтик» — уникальный случай размещения американских военных самолетов на территории СССР.