япония казнь

Тэнгу.

Обычно представляется в облике мужчины огромного роста с красным лицом, длинным носом, иногда с крыльями. Тэнгу очень часто носит одежду горного отшельника (ямабуси), он наделён огромной силой.

Как и многие другие персонажи японского фольклора, тэнгу происходят из Китая. В Китае эти существа изображались похожими на лисиц с белой головой. Им приписывались способности отвращать беды, а также отпугивать разбойников лаем. Также так называлось злое божество, живущее на Луне. Наконец, то же слово означало особые звёзды, падающие с треском и блеском. Вскоре образ лисособаки начал изменяться под действием способности тэнгу летать. В «Собрании стародавних историй» (Кондзяку моногатари) появившемся в 12 веке, тэнгу предстал в образе сокола, обитающего в кронах старых деревьев. Ему приписывалась способность своими чарами всячески смущать людей. В том же произведении можно найти множество указаний на то, что буддийские монахи пытались использовать силу тэнгу в своих целях. Один из них даже смог вылечить императора, однако был изгнан, когда вскрылась его связь с тэнгу. Считалось что хотя тэнгу и обладают значительным могуществом, блага, принесённые их колдовством, в будущем непременно обернутся неприятностями. Поэтому допустимо обращаться за помощью к будде, но следует воздержаться от контактов с тёмными силами наподобие тэнгу. Более того, монахи заручившиеся поддержкой тёмных сил, сами стали считаться тэнгу, принявшими человеческий облик. В первую очередь с тэнгу стали отождествлять ямабуси, чему способствовало мнение о том, что настоящий ямабуси обязательно умеет летать.

Знаете ли вы, что?...

В старину в Японии считали, что один из рожденных близнецов зачат демоном. И на всякий случай избавлялись от обоих близнецов, не разбираясь, кто из них кто, а заодно и от матери - раз спуталась с демоном - значит, тоже виновата...

Таичи Саотомэ - актёр японского театра в амплуа оннагата

Оннагата или Ояма - амплуа театра кабуки; актёры мужского пола, играющие роли женщин, а также соответствующий стиль игры.

Японский "фестиваль влагалища".

Каждый год в Японии в городе Инуяма, неподалеку от Нагойи, отмечают весьма странный праздник, который получил название "фестиваль влагалища". В этот день устраивается большой парад, и на нем участники демонстрируют громадную модель раковины, являющуюся символическим изображением влагалища женского божества.

Раковину закрывают и открывают, пронося ее по городским улицам, а сидящая там внутри, маленькая девочка выбрасывает из розовой полости рисовые лепешки, которые ловят стоящие в толпе люди. Важной частью этого странного карнавала является выставка различных предметов, похожих на изображение фаллоса или влагалища.

Поклонение женскому влагалищу, как полагают, вызывает особую гармонию в супружеских отношениях. Считается также, что оно помогает неженатым людям найти себе партнера для супружеской жизни, способно лечить венерические болезни. В прошлом женское влагалище отгоняло бесов.

Каждые пять лет в этой стране проходит особая церемония, во время которой демонстрируются изображения как мужских, так и женских половых органов. Она проходит в Инуяме.

Сюда доставляют божества фаллосы из Храма в Тагате, а изображения женского влагалища — из Огаты. Во время этих фаллических фестивалей могут продемонстрировать и сам половой акт.

Например, в Чибе неподалеку от Токио громадный по размерам деревянный фаллос вводится в гигантскую женскую вульву, сделанную из соломы. Для большей наглядности зрители поливают изображение женского полового органа крепким молочного цвета «саке», которое называется "добороку".

Телефон, суеверия и моси-моси.

Когда японцы отвечают на телефонный звонок, они говорят もしもし (Moshi moshi) вместо «Алло» или какого-либо иного приветствия. Конечно, в разных странах по-разному отвечают на звонки: в Испании говорят «Diga/Digame», в Италии - «Pronto», в Мексике - «Bueno», но японцы отличаются от прочих тем, что даже с телефоном у них связано много суеверий.

Японцы опасаются нечисти, оборотней, колдунов, проклятий и всего подобного. С приходом синтоизма малая демонология и вера в сверхъестественное усилились в мировоззрении населения Японии. Потому ритуальные действия защитного характера прослеживаются буквально во всем.

Так, например, считается, что лисицы-оборотни - кицунэ - не могут произнести Moshi moshi. Потому человек, отвечая на телефонный звонок もしもし, как бы подтверждает, что он не обманщик, не оборотень, и вообще, от него не стоит ждать чего-то подлого и коварного. もしもし (Moshi moshi) происходит от слова 申す (mōsu, яп. «говорить»), но, казалось бы, зачем повторять дважды?

Согласно поверьям, злые духи и призраки не могут сказать 申す дважды, потому, произнося Moshi moshi, человек подтверждает, что он - не призрак. Ведь того, кто обернется на зов злого духа, могут ждать серьёзные неприятности. Таким образом, двойной повтор - это способ уклонения от воздействия нечистой силы.

В официальных беседах もしもし японцы предпочитают не использовать, если только, конечно, чего-то не расслышали. В официальных телефонных разговорах в качестве приветствия говорят こんにちは (Kon'nichiwa).

Бандо Тамасабуро V - японский актёр нескольких разновидностей японского и классического театра и кино, а также режиссёр театра и кино. Один из самых известных ныне живущих актёров кабуки амплуа оннагата (женских ролей), удостоенный в этом качестве статуса живого национального сокровища.

Тамасабуро Бандо посвятил свою жизнь пристальному изучению женщин: как они ходят, как двигаются в целом, как держат руки.

И у него это неплохо получается. На самом деле, настолько неплохо, что в Японии он получил статус живого национального сокровища — так обозначаются люди, сделавшие огромный вклад в сохранение традиций и культуры страны.

Бандо — ведущий специалист в области «оннагата», одного из амплуа театра кабуки, в котором исполнители мужского пола играют роли женщин.

«Это больше, чем просто признание, этот статус для тех, кто практикует и увековечивает традиционные виды искуства, означает обязанности, моральный долг перед будущими поколениями», – заявил Бандо в интервью корреспонденту «AFP».

Кабуки является одной из форм традиционного японского театра, в которой сочетаются танец, игра актёров и музыка.

Как и в своём современном европейском эквиваленте, здесь нет женщин-актрис. Полностью мужской состав труппы носит сложные костюмы и не менее сложный грим для отображения всего разнообразия ролей.

«Самое главное для меня это создать на сцене момент, буквально долю секунды, за который я могу поделиться чем-либо с публикой… но если мне это не удаётся, если зрители не могут этого оценить, тогда я не смогу защитить это сокровище», – уверен Бандо.

Он как-то сказал, что понял, что ему никогда не увидеть мир глазами женщины, что его видение всегда будет восприятием мужчины.

Бандо старается создавать образ кусочек за кусочком: жесты, взгляд, движения веера размывают границу между действительностью, в которой он мужчина, и происходящим на сцене, где он играет женщину.

«Граница зыбка. Я мужчина, я никогда не был женщиной. Концепция оннагата основывается на представлениях мужчины о женщине, и всё куда глубже простой физической трансформации», – рассказывает он.

«Настоящий Тамасабуро здесь, перед вами. На сцене я видение, быть может, просто плод воображения. Именно на сцене я счастливее всего», – улыбается он.

Обычное представление кабуки может длиться более четырёх часов, но до сих пор остаётся весьма популярным в Токио, который славится своей любовью ко всему новому.

Предполагается, что самый известный в столице театр кабуки, Кабуки-дза (Гиндза), после масштабных реставрационных работ вновь откроется в апреле этого года.

Бандо считает, что кабуки только выиграл от технологических изменений, что они не нанесли никакого ущерба сути искусства, поэтому их стоит принять.

«300 лет назад кабуки был совсем другим», – уверен он. – «Не было электричества, не было электроники, например, люк в полу приходилось открывать вручную».

«Кабуки развивается, но сохраняет свой дух, и будет делать так же и в будущем — точно так же, как это делают греческие трагедии, опера или балет», – продолжает Бандо.

На прошлой неделе Бандо отправился в Париж — впервые за четверть века. Сначала он дал три сольных представления, а затем предстал в «Пионовом павильоне», классической китайской опере, которую он же и поставил.

Сокращённую версию шедевра эпохи династии Мин представят около 60 актёров и музыкантов. В оригинале «Пионовый павильон» включает в себя 55 актов.

В этой истории любви молодой пары Бандо играет роль Ду Линян (Du Liniang), дочь высокопоставленного чиновника.

По словам Бандо, он одновременно и нервничал, и предвкушал выступления за рубежом, но при этом был твёрдо уверен, что экзотика и непривычная эстетика кабуки переживёт переход на европейскую сцену.

«Этого достаточно, чтобы пьеса понравилась», – заявил Бандо, отвергнув предположения, что аудитории потребуются разнообразные знания в области культуры и истории. – «Не обязательно знать о войне Алой и Белой розы, чтобы любить Шекспира».

Молодой и пока что ещё не ставший новой надеждой Альянса Повстанцев Марк Хэмилл.

Актёр Марк Хэмилл, сыгравший Люка Скайуокера в фильме «Звёздные войны», долгое время жил и учился в Японии. Его отец был образцовым офицером, капитаном ВВС США. Мать - обычной домохозяйкой. Работа отца заставляла семью постоянно менять место жительства, поэтому будущий актёр успел пожить и в Виргинии, и в Нью-Йорке, и даже в Японии, где он закончил школу. Поскольку Марк был лишь одним из семи детей в семье, родители уделяли мало времени его воспитанию, позволяя ребёнку заниматься всем, что ему было интересно. Марку особенно нравилось находиться в центре внимания, развлекать публику. Активнее всего он тяготел к искусству. В шесть лет, когда отец взял его с собой в командировку в Нью-Йорк, мальчик всю неделю пропадал в театре. На военной базе в Японии, где кино для семей военных бесплатно показывали каждый день, Марк не пропустил ни одной премьеры. Он даже прошёл прослушивание на съёмки фильма, но, дойдя до финала, роли всё же не получил. Кроме этого, мальчику всегда нравилось мастерить, конструировать, делать что-то своими руками.

Женское сумо. Перед схваткой. Старинный скетч, точно воспроизводящий детали эпохи Эдо.

В Японии с древности царили патриархальные порядки, а сумо стало их средоточием. При «золотом веке» сумо, в период Эдо, когда страной правили сёгуны из клана Токугава (1603-1868 гг.), женщинам запрещалось даже наблюдать за боями профессиональных борцов.

Правда, дамы настолько любили этих силачей, что приходили следить за их тренировками и в качестве знаков внимания кидали им свои пояса и накидки. Когда в период Мейдзи (1868-1910 гг) их допустили до просмотра поединков, они тут же превратились в самых ярых болельщиков.

Тем не менее, до сих пор женщины могут заниматься лишь любительским сумо — в профессиональный спорт им вход запрещен. Они даже не имеют права заходить на традиционный ринг. С этим связан один политический казус. С 2000 по 2008 год губернатором Осаки была женщина — Фусаэ Ота. На своем посту она должна была вручать призы бойцам, заходя на ринг. Однако ей запретили это делать, и сколько бы она не призывала Ассоциацию сумо отменить запрет, те отказывали.

Исторические свидетельства говорят о том, что в древности и средневековье женщины все же занимались сумо. Правда, не в таких обычных обстоятельствах, как мужчины. В нихон сёки написано, что в 469 году император Юряку приказывал своим фрейлинам снимать одежду и бороться. А в период Тоетоми Хидэёси (1537-1598 гг.), одна буддийская монахиня, имевшая мощное телосложение, на благотворительных соревнованиях победила всех противников-мужчин.

В период Эдо существовало онна-дзумо или женское сумо. Правда, возникло оно в Осаке, в кварталах, где были бордели. В них проститутки боролись либо друг с другом, либо со слепыми мужчинами. Конечно, полноценной борьбой это назвать сложно, но женщины-борцы даже брали себе боевые имена — напрямую связаные с их профессией. Например, Титигахари (Набухшие груди), Таманокоси (Паланкин из яичек) или Кайсато (Устрица из веселого квартала).

В середине XVIII века женское сумо добралось и до Эдо, будущего Токио. Поединки проводились в храме Асакуса, пока их не объявили аморальными и не запретили. Но народ продолжал свои забавы уже неофициально и не на территории храма.

В период Мэйдзи женщинам было запрещено бороться с мужчинами, но вот друг с другом они боролись, и в 1891 году газеты писали о целой женской театральной труппе, которая демонстрировала профессиональные поединки. Однако с 1926 года женское профессиональное сумо было полностью запрещено, и запрет не снят до сих пор, хотя по «любительскому» женскому сумо даже проводятся чемпионаты мира (первый прошел еще в 1997 году).